Читаем Две мелодии сердца. Путеводитель оптимистки с разбитым сердцем полностью

Две мелодии сердца. Путеводитель оптимистки с разбитым сердцем

Я киваю, потирая двумя пальцами висок. Хорошо, что она сменила тему. И что дядя Дэн согласился помочь.

– Спасибо, мам. Люблю тебя.

– А уж я-то как тебя люблю.

Я кладу трубку и прячу телефон под резинку тесных легинсов. Кэл нависает надо мной, стоя в дверном проеме. Я поворачиваюсь, чувствуя его взгляд. Он усмехается, прислонившись к косяку и скрестив руки на груди.

– Что? – у меня перехватывает дыхание. Кажется, Кэл вспоминает вчерашний смайлик.

– Она думает, что ты спишь со мной.

Как?

Ну вот как ему это удается?

Он продолжает, не давая мне вставить и слова:

– Твоя мама всегда говорит так, будто пытается перекричать стаю спермацетовых кашалотов и пожарную сирену в придачу. Я все слышал.

Зачем?

Ну вот зачем ему произносить слово «спермацетовый»?

Смутившись еще сильней, я вытираю потные ладони об легинсы и сдуваю с лица неопрятный хвост.

– Она просто любопытная. Ты же знаешь.

– Да уж. Никогда не забуду, как она чуть не выломала дверь в твою спальню, решив, что я покушаюсь на твою девичью честь.

Тот момент был кошмарно унизительным, но я все равно невольно смеюсь.

– Ты всего лишь помогал мне с правописанием.

– Точно. – Кэл прикусывает нижнюю губу своими идеально ровными зубами.

От его взгляда у меня по телу пробегает приятная дрожь. Потом Кэл отстраняется от косяка и уходит.

Я вздыхаю, не в силах сдержать улыбку.

Кэл сидит, опираясь о нежно-розовое изголовье моей кровати, и держит тетрадь так, чтобы я не могла дотянуться. Козырек бейсболки бросает тень на его лицо.

– «Парашют», – говорит он.

– «П-а-р-а-ш-у-т».

– Неправильно. Там должна быть «ю», – смеется он.

– Что? После шипящих не пишутся «ю», «я» и «ы».

– Бывают исключения.

– Это слишком сложно, – жалуюсь я.

Он пожимает плечами, потом расправляет их, изучая мою тетрадь на спирали. Затем переводит лукавый взгляд на меня.

– «Тебя», – говорит он.

Я растерянно моргаю, но проговариваю слово по буквам.

– «Раньше».

Я проговариваю и это слово, по-прежнему ничего не понимая. Этого точно не будет на диктанте. Такие слова я умела писать еще в первом классе.

– «Кто».

– Кэл, ты что делаешь?

– Давай, Люси.

– Да ну тебя, – бурчу я, но все же проговариваю слово.

– «Нибудь».

Зачем он тратит время? Ужасно бесит.

Но я все же проговариваю слово.

Потом он смотрит на меня сверкающими карими глазами; длинные ресницы почти достают до бровей. Он как-то странно прикусывает губу и говорит:

– «Целовал».

Мое сердце чуть не выпрыгивает из груди. Мысли путаются в моей тринадцатилетней голове. Я пристально смотрю на Кэла; он глядит на меня вопрошающе.

Меня обдает жаром. Грудь, шею и нервы.

Облизнув пересохшие губы, я выговариваю буквы одну за другой. Он опускает тетрадь и подвигается ближе ко мне.

– «Ц-е-л-о»…

И тут дверь в спальню резко распахивается. Моя мама в лиловом халате обвиняюще тыкает в меня пальцем, отчего мы с Кэлом моментально вскакиваем, будто под нами загорелся матрас.

– Люсиль Энн Хоуп!