Две вечности. Асфиксия

– Ты разве ничего не чувствуешь к Эрмине?

– К Эрмине?

– Она для тебя не важна?

– Важна, конечно.

Щёки Джошени тронул лёгкий румянец. Совершенно иная реакция, чем на любовное письмо Юнии.

– Ты хочешь быть с ней?

– Хочу? Не знаю. Но я должен…

Джошени замолчал, поняв, к чему я клоню.

«Должен».

«Хочу».

Человек мечется по жизни между этими двумя понятиями, но мать Джошени не оставила сыну никакого выбора.

– А ещё остаются чувства самой Эрмины, – продолжила я напирать. – Ты не заметил? Ты ей нравишься.

– Вот как, – отозвался Джошени убито.

– И ты уже сам понимаешь, да? Понимаешь, что означает эта ситуация? Неважно, кого ты выберешь и кому ответишь взаимностью, другая будет страдать.

– Я не хочу, чтобы они страдали.

– Но в жизни так не бывает. Иногда приходится причинять боль. Потому что это к лучшему.

Джошени замялся, не зная, что ответить.

– Мне надо подумать, – наконец выдавил он.

Я оставила Джошени наедине с сомнениями. Поддаться эмоциям или поступить, как хороший человек, не вызывающий конфликтов? Для Джошени это было делом жизни и смерти.

Стены «Амнеи» давили, усиливая тревогу. Я боялась, что зашла слишком далеко. Боялась, что Джошени только сильнее запутается. Одновременно меня пугало, что он задавит проклюнувшиеся сомнения в зародыше. Что не захочет помощи. Сразу после нашего возвращения в город у Джошени намечалась новая опасная поездка. Там он снова устроит какую-нибудь «проверку». Но если удача подведёт? Если мышеловка на этот раз захлопнется?

Нужно было как можно скорее открыть ему глаза.

Глава 23

Пришло время обеда.

Джошени присоединился к нам за общим столом, изо всех сил поддерживая видимость, что вокруг ничего не происходит, но даже слепой бы заметил, как он выбит из колеи. Он отвечал на вопросы невпопад, а чаще просто игнорировал беседу.

После обеда мы снова разбрелись кто куда, но, следуя совету Нолана, кто-то непременно сопровождал Джошени.

Профессор позвал меня и Винсена в кабинет, чтобы озвучить результаты своих раздумий.

– Ситуация сложная, – подытожил очевидный факт Нолан, откидываясь на спинку стула. – Психика вашего друга раздавлена, его личность искалечена, а душа находится в полнейшем хаосе. Признаться, никогда с таким не сталкивался.

– Мы можем что-нибудь сделать? – спросила я.

– Учитывая общее состояние вашего друга и его галлюцинации, моих знаний и умений недостаточно. Ему требуется профессиональная помощь.

– Если мы просто скажем ему посетить психиатра, он никогда не согласится, – сказал Винсен хмуро. – Он считает себя нормальным и здоровым. Но такими темпами он загонит себя в могилу. Причём до того, как мы вернемся в город.

Нолан согласно кивнул.

– Я бы советовал вам постепенно влиять на его точку зрения и аккуратно подводить к определённым выводам, но времени на такой подход у вас нет. Поэтому придётся действовать грубо. Нужно доказать ему, что вся эта система изначально неверна.

– Но как? – нахмурилась я.

– Проблема не в том, какое тебя ждёт наказание за грех, а в том, что такового наказания просто не существует, – пояснил профессор. – Возможно, и есть некие законы кармы, но вряд ли они работают именно так. Плохие люди живут так же, как и хорошие. А хорошие умирают с такой же лёгкостью, как и плохие. Да и то, что он считает за хорошие поступки, всего лишь лицемерие. Может, сам он и считает себя золотым мальчиком, но другим так не кажется. Этому мать его не обучила. Я сильно сомневаюсь, что она о таком задумывалась. В случае Джошени, лучше на примере показать, что его теория крайне хрупка.

– И как это сделать?

– Мы – лучшее доказательство его неправоты. За свою жизнь мы тысячи раз нарушали заветы его матери, но до сих пор живы. Да и он сам ходячее доказательство, если так подумать. Все эти проверки и «плохой Джошени» – всего лишь способы защиты психики. Вы ведь и сами видите ущербность его логики? Он противоречит сам себе, изворачивается и увиливает. Загоните его в угол. Я скажу, какие темы стоит затронуть, а какие – избегать.

– А лично вы с ним не поговорите? – уточнил Винсен.

– Не вижу практической пользы. Вы – его друзья. С вами он разговаривает на равных и, гипотетически, прислушается к вашим словам. А со мной он просто воссоздаст стандартную линию поведения, ведь хорошие мальчики не перечат взрослым. Неважно, о чём именно говорит этот самый взрослый. Ваши же слова для него не абсолютная прописная истина, а информация, которую придется проанализировать.

– Я уже не уверена, можно ли называть нас его друзьями, – печально призналась я. – Мы так долго общаемся, а не замечали ничего подозрительного.

– Джошени – хитрый парень, – хмыкнул Нолан. – Ему невыгодно вести себя странно и огорчать вас. С чего вам волноваться за него, раз он не давал ни одного повода?

– Мы должны были заметить.

– Сейчас не время заниматься самобичеванием. Главное, что вы осознали его проблему и пытаетесь её разрешить. Так поступают друзья. И не заставляйте меня нести прописные истины.

– Хорошо, я понял, – кивнул Винсен. – Так что нам говорить?

– Слушайте внимательно – вот что вам придется провернуть…

* * *