Двести женихов и одна свадьба. Книга 1

У виконта не нашлось слов. Буквально. Он смотрел на меня, упираясь ладонями в стену, и молчал. А я улыбалась в ответ — очень миленько и искренне. В такой позе нас и застал Эрнандо. Я в кольце рук озадаченного будущего жениха, прижатая им же к стене.

— Джулия, ты еще… — конюх осекся и расплылся в довольной улыбке. — Ваша милость. Простите, что помешал. Это тебе, Джу.

Мужчина поставил на землю куст фиалок в большом горшке — любимый сорт Корнела.

— Спасибо, Эрнандо.

— Остальное с посыльным вечерком вышлю. Точно получится, — добавил он одними губами, намекая на Кристиана, и скрылся в конюшне.

Эрнандо — бесконечно добрый и светлый человек, даром что смуглый и шатен. Шла за него не раздумывая, ни капли не жалею, что попытали счастье. Женились мы в амбаре — пытались, точнее. Ржали лошади, с потолка сыпалось сено, пахло навозом. С навозом как — то не очень получилось, но в остальном все было мило. Хорошо, что я тогда под платье сапоги надела.

— Жених номер семь? — прорычал Кристиан, вырывая меня из воспоминаний. Лучше бы меня из себя вырвал, еще немного, и мы врастем друг в друга!

— Три, вообще-то. Вы список наизусть выучили? Так интересует моя личная жизнь?

— Меня поражает, как вы дурите мужчин и умудряетесь сохранить отношения!

— Вы мне больше нравились, когда были заняты. К вашему сведению, я не дурю мужчин, я их люблю и уважаю. Но вы — редкое исключение.

— Любите и уважаете, сбегая из-под венца? — он усмехнулся.

— А вам-то какое дело? Я каждый раз открыто предупреждаю о своем проклятье!

— И они соглашаются? — искренне недоумевал виконт.

— Всегда, — заявила, довольно, приподняв подбородок. — Из-за денег, самолюбия, тщеславия или азарта. А кто-то, вы, вероятно, не поверите — из очарования мной.

Сэр Кристиан рассматривал мое лицо, словно выискивал, чем можно очароваться. Примерно так я смотрю на органы во время операции, определяя источник проблемы, чтобы избавиться от него Дошел до губ и напрягся. Меня бросило в жар, во рту пересохло, и я облизнула губу без намека на флирт, но…

— А вы никогда не думали что будет, если все получится? — голос сэра Кристиана стал на порядок ниже. Оставив в покое мои губы, он вновь посмотрел в глаза своим потемневшим взглядом.

Я попаду домой. Или в персональный ад за то, что у меня сердце колотится втрое быстрей, когда сэр Кристиан так на меня смотрит и прижимает к стене, как пылкий любовник.

— Ради этого все и затевается, — произнесла дрогнувшим голосом.

— Ради брака с мужчиной которого вы не знаете? — жестко усмехнулся виконт.

Только покажется, что передо мной нормальный мужчина, как он выдает что-то в таком роде! Открыла рот, чтобы ответить, но ворн завизжал. Кристиан отпрянул и начал осматриваться, показывая рукой, чтобы я не шевелилась. Корнел стриг ушами, водил мордой и срывался на визг. Обычный человеческий пронзительный визг.

— Что происходит? — мой крик растворился в истошном вопле Корнела.

Эрнандо выбежал из конюшни. Опасность витала в воздухе, рассыпала мурашки по коже, сдавливала горло тисками.

— Уведи ее! — приказал сэр Ортингтон, но опоздал.

Под пронзительный визг, ворн распахнул крылья и бросился на нас. Когда прогремел взрыв, мы лежали на земле под защитой Корнела. Сверкнула в темноте ладонь сэра Кристиана, нас тряхнуло и обожгло жаром.

Сердце колотилось как сумасшедшее, в ушах звенело, меня трясло от страха. Я прижималась к виконту, в поисках защиты, и старалась сдержать слезы.

— Вы в порядке? — голос сэра Кристиана казался скрежетом металла.

— Что это было?

Ворн медленно поднял крылья и, размяв их, сложил валиками вдоль боков. Его милость помог подняться и потрепал зверя по холке. Корнел смотрел на хозяина со страхом. И боялся он не случившегося, а что мог опоздать…

— Спасибо, — прошептала, поглаживая дрожащей ладонью морду ворна.

Реальность возвращалась медленно. Сквозь гул в ушах прорывались крики, визг. Вскоре запахло гарью и появились клубы черного дыма.

Взрыв.

Мора.

Мы побежали на звуки, но, увидев, что произошло, я остановилась. Здание, куда направлялся сэр Ортингтон — взорвалось! От него остались оплавленные камни и пылающие деревянные перегородки.

Мужчины убежали вперед, а я смотрела на пылающий костер издалека, не в силах пошевелиться. Если бы я уехала, если бы не выставила себя посмешищем, Кристиан бы погиб!

Мора зависла в воздухе и, хлопая крыльями, тоже смотрела на пепелище.

— Ненавижу, когда такое случается. Неудачи и беды — разные вещи, — она помолчала, а потом добавила: — там, вообще-то, люди умирают!

Я прошептала «спасибо» и на ватных ногах двинулась к зданию. С каждым шагом решимость росла, обострялись инстинкты и профессиональные навыки, отработанные до автоматизма. В операционной нет места сомнениям, жалости, страху или состраданию. Есть ты и задача. Ты и пациент, который умрет, если ты не возьмешь себя в руки и не поможешь.