Двести женихов и одна свадьба. Книга 1

— Энтони, закрой меня! — попросила, когда осмотрела очередного пациента. Лекарь сел рядом на корточки, надежно скрывая от интереса сэра Кристиана спиной. — Нам понадобится широкая игла и канюля, — поясняла Ринеру — моему помощнику.

О том, что я на самом деле не лекарь, а владею особыми познаниями в анатомии, кроме Энтони известно еще троим: Ринеру, Клариссе и Заку. По ходу дела я их обучаю, чтобы некоторые манипуляции лекари могли проводить и без меня.

— У пациента левосторонний травматический пневматоракс, если экстренно не оказать помощь — он погибнет.

Отточенными до автоматизма движениями я соединила необходимые инструменты, изготовленные Клифордом по моему заказу, и определила место прокола.

— В нашем случае — между седьмым и восьмым ребром. Энтони, повышенный интерес виконта может плохо кончиться…

— Понял.

Мужчина поднялся и, пока я проводила плевральную пункцию, отвлекал сэра Кристиана расспросами, а заодно помог достать из-под завалов женщину.

— Все, дальше вы справитесь сами, — похлопала Клариссу по плечу и поднялась.

— Джулия! — крикнул Энтони. — Сюда!

Раскинув руки, я осторожно ступала по горячим камням. Каблуки не предназначены для таких мест, а без них я раздеру ноги в кровь. Под ногой что — то хрустнуло, и я неуклюже свалилась на камни, содрав в кровь колени. Попыталась встать, но юбка зацепилась за арматуру и кровожадно затрещала. Ринер помог подняться, но в подоле зияла дыра размером с бегемота.

— Ваш наряд, леди.

— К черту! — выругалась, со всех сил дергая за ткань. Общими усилиями мы с Ринером превратили длинное платье в укороченное, примерно такой же длины как и красный лекарский халат.

Мужчины оторопели, глядя на акт вандализма со стороны знатной леди. А уж когда мои окровавленные коленки засеменили туда, куда их позвали — и вовсе рты открыли.

— Что? Дамских коленок не видели, девственники несчастные?

Хирургов лучше не сердить. В таком состоянии у нас напрочь отрубается инстинкт самосохранения, включается комплекс Бога, а уровень цинизма взлетает до небес.

Раскопки возобновились. Энтони подал руку, чтобы я подошла ближе и осмотрела пациента. Увы, сэр Кристиан стоял рядом. Без рубашки и это сильно отвлекало! По его мускулистому торсу стекали капли пота, волосы намокли, руки — сбились в кровь, грудь тяжело вздымалась от напряжения…

— Под этим валуном — актовый зал, — произнес виконт, вырывая из оцепенения. — Поисковый пульсар показал, что там тринадцать живых. Я должен убрать именно этот камень. Если тронем другие — людей завалит, и они погибнут!

Я села на корточки, рассматривая рану пациента. Камень придавил его ногу и живот. Если тронуть — мужчина умрет от шока и потери крови.

— Нельзя. Если вы поднимете камень — он погибнет за несколько минут.

— Для этого, леди, у нас есть лекари! — едко заметил виконт. — К тому же жизнь одного не стоит жизней тринадцати людей!

— Даже одна жизнь стоит того, чтобы за нее боролись! Я вам не позволю убить этого мужчину.

Сэр Кристиан усмехнулся и дал стражникам знак поднимать камень.

— Энтони! — я взмолилась.

— Решение, Джули, и быстро…

Пока мужчины выбирали сторону, с которой лучше ухватиться за тяжелую плиту и распределялись с разных краев, я лихорадочно соображала. Мужчине от силы лет тридцать. Слишком молод, чтобы умереть. Вот если бы камень с него подняли на операционном столе, то.

— На счет три, — скомандовал виконт. — Один, два.

— Стойте! Остановитесь!

— Кто-нибудь, уведите ее! — прорычал сэр Кристиан.

— Подождите. Всего одну минуту! Энтони. Как быстро мы доберемся до опе… твоей лаборатории с пациентом?

— Минуты четыре.

Я закусила губу — слишком долго.

— Абсолютного стазиса хватит?

Лекарь с сожалением развел руками:

— Минуты полторы. Абсолютный стазис дело затратное. Но, если Крис нас перенесет, то. Виконт, тяжело дыша, смотрел на нас как на ненормальных.

— Пожалуйста, — взмолилась я. — Неужели для вас ничего не значит человеческая жизнь? Это же чей-то сын, чей-то ребенок! Вы заберете его шанс побороться за жизнь из-за гордыни и ненависти ко мне?

Запрещенный прием, но у меня не было выбора. Ледяная маска бесчувственности треснула. Сэр Кристиан вспомнил боль, которую пережил сам, потеряв семью, и эту боль не стереть.

— Куда?

— В мою лабораторию. Троих.

Энтони погрузил пациента в абсолютный стазис. Возможность переноса других — высший пилотаж в боевой магии. Это энергозатратное дело, как и абсолютный стазис, но у нашего пациента не было другого шанса.

Оказавшись в лаборатории, мы аккуратно уложили мужчину на носилки. За книжным шкафом уже слышался шум — ребята готовились к операции. Сэр Бовейн открыл потайную дверь, и мы на всей скорости понеслись в операционную.

На меня накатил мандраж. То особое состояние, когда счет идет на секунды. По телу рассыпаются мурашки, но мысли удивительно ясные, четкие. Руки действуют сами, отточенные движения, четкие проколы, выверенные надрезы.

Вскоре к нам присоединились Мэри и Кэролайн, которые принесли нужные лекарства и инструменты из моей операционной. Энтони отправился к месту взрыва, а мы занялись спасением жизни.