Двойник Короля 2

Каждое слово Требухова сочилось отчаянием. А мои губы сами растянулись в улыбке. Началось… Первыми падут Требуховы, за ними остальные, а на десерт останется Запашный. Никто не уйдёт!

— Сергей Геннадьевич! — сдержал я рвущийся наружу смех. — Ну удивили.

Сложил письмо под аккомпанемент криков Витаса с улицы. Его команды прерывались глухими ударами и стонами. Видимо, вбивал дисциплину в ребят кулаками. Что ж, бардак, который я застал у Магинских, больше не повторится.

— Павел Александрович! — шёпот из-за двери был едва слышен. — Павел.

— Входи! — подтянул я одеяло повыше.

Георгий проскользнул в комнату, как тень. Его всегда бесстрастное лицо сейчас выдавало целую бурю эмоций. Взгляд растерянный, губы поджаты, пальцы нервно теребят край пиджака.

Он пододвинул стул, дерево тихо скрипнуло по паркету.

— И где ты был? — изучал его лицо в тусклом свете лампы.

— Простите… — голова слуги склонилась, волосы упали на лоб. — Я… Слишком быстро всё, а я уже стар.

— Давай пропустим момент, где тебя нужно пожалеть, и перейдём к сути, — подавил зевок. — Спать хочу адски.

— Павел Александрович, — Жора поднял взгляд, в его глазах блеснули отголоски страха. — Отныне вы глава рода.

— Точно! — кивнул я, понимая, к чему он клонит. — Тащи принадлежности для клятвы.

— Позвольте кое-что сказать? — голос Георгия стал непривычно мягким.

— Попробуй.

— Ваш дедушка… — пальцы слуги сжались на колене. — Я начал служить ему, ещё будучи ребёнком. Всю жизнь думал, что уйду вместе с ним. А последние события в роду подкосили не только его.

Очередной мой зевок едва удалось прикрыть ладонью.

— Вы!.. — в голосе Жоры послышалось восхищение. — Очистили дом от предателей. Получается, ваша матушка была права.

— Что-то типа того. Но ошиблась количеством, — потянулся я, разминая затёкшие мышцы. — Помимо Лизоньки, ещё два перевёртыша.

— Предатель был один, — Жора сжал кулаки так, что хрустнули костяшки. — Долго она притворялась, втиралась в доверие. Даже я… Этому нет оправдания!

— Что там по поводу деда и Елизаветы? — спросил я, заметив, как слуга сгорбился.

— Ярослав Афанасьевич… Он… Вашему дедушке пришлось нелегко, — голос Жоры дрогнул. — Последние годы он посвятил себя роду. А теперь появился шанс восстановить отношения с дочерьми.

— Что? — резко сел на кровати, и одеяло соскользнуло с плеч. — У старика не одна дочь?

— Нет⁈ — лицо Георгия побледнело, как полотно, на лбу выступили капли пота. — Я ошибся. Только Виктория… После смерти Александра они отдалились друг от друга. Ярослав Афанасьевич забрал вас у вашей матери.

— Ты разговор не переводи! — подался я вперёд, впиваясь взглядом в его лицо.

— Павел Александрович, — Жора постарался вернуть себе контроль над эмоциями. — Ваш дедушка решил помочь Елизавете. Он хочет увезти её в столицу, спрятать и попытаться начать новую жизнь.

— А чего ты хочешь? — откинулся на подушку, чувствуя, как ноют мышцы. Помимо переживаний, никакой важной информации не получил. — И где был?

— Помогал Ярославу Афанасьевичу собрать вещи, — в тусклом свете лампы блеснула влага в уголках его глаз. — Подготовить бумаги. Проводил его… на вокзал. Они уехали. Тот, кому я служил всю жизнь, оставил меня.

— Даже со мной не попрощался, — скривил я губы в притворной обиде.

— Ваш дедушка… Ему стыдно. Очень! — Жора наклонился, и стул скрипнул по паркету. — Сильнейший стал немощным, род почти сгинул. Он и не надеялся, а тут вы, — слуга шумно сглотнул. — Ярослав Афанасьевич очень оценил, что вы не убили Елизавету и ему не позволили.

— Да там как бы всё немного по-другому было, — хмыкнул я, поправляя подушку за спиной. — Я лишь рассказал ему, что сучка беременна, что она ответственна за смерть моего отца, проблемы рода и плохие отношения с его дочерью, — по комнате внезапно разнёсся очередной крик Витаса с улицы, но я старался не отвлекаться от разговора. — Он выбрал «любовь и ребёнка…» Что ж. Не мне его судить.

— Как мы будем жить дальше? — Жора поднял глаза, полные надежды. Свет лампы отразился в них странным блеском.

В его взгляде читалась растерянность старого пса, потерявшего хозяина. Плечи поникли, морщины на лице стали глубже. За один вечер он словно постарел на десять лет.

Я устало потёр виски. Завтра предстоит много дел, а сейчас нужно решить вопрос с верным слугой деда.

— План всё тот же, — потянулся, чувствуя, как хрустнули позвонки. — Моя клятва крови никуда не делась. Верну земли и таинственный рудник, — улыбнулся, глядя на то, как напряглось лицо Жоры. — Сделаю так, чтобы о Магинских заговорили. Остальное по мелочи: уничтожить Требуховых и Зубаровых. Другие роды… Запашный ещё. В общем, укрепляемся, растём.

— Вам нужны жёны и дети, — подметил Жора.

— Не поверишь, сейчас как раз об этом думаю, — усмехнулся я, наблюдая, как дёрнулся уголок его рта. — Но не будем торопиться.

Следующие полчаса я слушал, как изливает душу человек, привыкший прятать эмоции за маской бесстрастности. Его голос дрожал, пальцы нервно дёргались. Вся жизнь была посвящена служению, и вдруг опора исчезла. Деда больше нет в особняке.