Двойник террориста

Постой! А если это все-таки наказание? Не за эти преступления, так за какие-нибудь другие… Но я же не убивал младенцев!.. А кто заставил Веру сделать аборт?.. Да чего бы я делал с этим ребенком и с этой Верой, которая мне была не нужна! Жилья нет, работы тогда тоже считай не было… Да, но он же уже там жил. Маленький эмбрион, который, как говорят, развивается с первых дней и уже после нескольких недель начинает что-то чувствовать. Господь ведь решил, что он должен быть, а ты сказал: нет… Да ладно, сотни тысяч делают аборты, но их же после этого не судят за взрывы школ! Хотя… При чем здесь другие сотни тысяч?.. У них, может быть другое наказание. Всю жизнь стремился к гармонии. Хотел внутреннего и внешнего благополучия. А что делал? Совершал поступки, от которых потом самому стыдно было. Да, сам никого не убил, если не брать в расчет Веркин аборт. Но чего нес в мир-то? Тех, кто глупее и мельче — презирал. А с какой стати? Если они выбрали себе такую жизнь, полную намеренных унижений ради достижения необходимых целей, значит, они считают ее для себя приемлемой. Тебе-то до этого какое дело? Если Бог решит, он их накажет. Почему ты решил судить их? Это, кажется, называется гордыней. И, кажется, это грех. Получается, что, стремясь к гармонии, сам нес в мир презрение и разруху, по крайней мере, эмоциональную. Ведь если задуматься, то многие из тех, к кому плохо относился, вовсе не плохие люди. Некоторые даже относились ко мне с симпатией. А я в ответ… А женщины? Любил ли хоть одну по-настоящему? Обманывал, пользовался — да. Но не любил ведь! И всю жизнь хотел любви… Так с чего бы? Маша понравилась… Если бы все случилось, опять решил бы не раскрываться, по-мужски, задавил бы проблески нежности и остыл… А она бы страдала, как страдали другие… Нет, с ней бы было все иначе! Я бы… Чушь какая! Болото в голове… Хотя, такой расклад многое объясняет. Выходит, что сам себя наказал… Е-мое! И что получается — чтобы исправить ошибки надо пожизненно сесть в тюрьму? Как-то неадекватно. Впрочем, если все вспоминать, то по сумме преступлений… Но ведь живут на свободе бандиты и даже убийцы, олигархи, награбившие свои миллионы, и никто их пожизненно не упаковывает. Некоторых вообще никогда даже условно не осудят. А если они в следующей жизни родятся нищими калеками? Выходит, чтобы прервать цикл бесконечных перевоплощений, человек должен в этой жизни ответить за все, очиститься и переродиться. Тогда получается, что извечная тяга к гармонии — неосознанное ощущение настоящей цели. И если это — цель, то все остальное — деньги, работа, семья — только средство. Средство, которое само становится целью! А, как известно, неправильный выбор цели ведет к искажению пути. И тогда любое наказание — подсказка, знак, предупреждающий, что повернул не туда. Меня по мелочи предупреждали, а потом, когда не понял, повернули по-крупному… Сам виноват. Но кончать жизнь в тюрьме неохота… А других вариантов, похоже, нет.

Новое отношение к ситуации постепенно заставило по-другому, со смыслом, даже с мужеством переносить позор суда, дало возможность смириться с заключением и перестать думать о других вариантах. Поездки на суд и долгие часы в камере стали восприниматься как данность, как объективная реальность, в возникновении которой в принципе никто и не виноват. Так случилось, получил наказание и надо жить, вынести его до конца.

Ехавший на суд автозак притормозил и почти мгновенно за его бортом раздался взрыв. Уши заложило, машину тряхнуло, она едва не перевернулась, послышались выстрелы, находившийся рядом с решеткой конвойный бросился к окну в двери, но не успел выглянуть наружу — дверь распахнулась и автоматная очередь откинула охранника к противоположной стенке. Все происходило как во сне. В голове стоял звон от взрыва, ни мысли, ни чувства не шевелились, чтобы хоть как-то оперативно осознать происходящее.

В будку вошел человек в форме полицейского, в маске с прорезями для глаз и рта, что-то заговорил на непонятном языке, нашел у конвойного ключи, открыл клетку и опять заговорил не по-русски, явно обращаясь к заключенному. Не дождавшись ответа, схватил оцепеневшего за руку, и потащил к выходу. На улице подхватили еще двое, бегом пробежали до ближайшего угла, там затолкали в уазик полиции, сели рядом, машина плавно поехала, стремительно набирая скорость. Все молчали. Нападавшие на автозак сняли маски, и в голове стали появляться первые версии, дающие объяснение случившемуся.