Двойное отцовство

Пока Лаврик обустраивал свой салон на первом этаже, я обрабатывала фотографии Ильи. Они получились потрясающими — тёплыми, очень личными, на сто процентов передававшими характер красивого и сильного мужчины. Вот только у этого мужчины не хватило духу рассказать мне правду. Пойти на Эверест — хватило, а честно поговорить с девушкой — нет. Он признался мне в любви, но не признался, что планировал тайно заделать мне ребёнка.

О чём он думал? О чём думали они оба? Неужели надеялись, что я не стану выяснять, кто настоящий отец ребёнка, если пересплю одновременно с двумя мужчинами?

Через несколько дней я сдала заказ в рекламный отдел «Финмосбанка» и с облегчением выдохнула. Ближе к маю портреты альпиниста Долина появятся во всех популярных СМИ. А у меня заказов больше не было. Я временно приостановила работу: мы собирались с Максом отдохнуть, куда-нибудь съездить, но теперь я не знала, чем заняться. Чем дальше, тем отчаянней я скучала по мужу. Мне физически его не хватало — как воздуха в зоне смерти.

Однажды в голове пронеслась мысль: зачем мне ребёнок без Макса? Без него всё теряло смысл.

Ночевала я по-прежнему у папы на даче, весной там было здорово — пели птички, зеленела травка. А большую часть дня проводила с Лавриком. Он носился по городу, как ужаленный, выбирая то кирпичики для отделки стен, то дубовые доски для пола. У меня появилось время поездить с ним по магазинам. Лаврик поклялся, что всю жизнь будет меня бесплатно стричь и красить. Это было выгодное предложение, потому что расценки в салоне «Лавр» он установил конские. Сказал, что клиент ещё при чтении прейскуранта должен ощутить, что попал к дорогому высококлассному специалисту. Возможно, он был прав.

Со своей Машей он тоже меня познакомил. Я быстро поняла, что он в ней нашёл: более умного и жизнерадостного человека я не встречала. У меня сразу же отпали сомнения в её искренности. Она действительно влюбилась в Лаврика и, похоже, относилась к их отношениям серьёзнее, чем Джафар двадцать лет назад. В аул она точно не сбежит. Мы быстро подружились и часто проводили время втроём.

Однажды Маша сказала:

— Лаврик рассказал мне о проекте «Открытое тело». Тебе ещё нужны модели?

— Нужны, только никто не хочет. Люди предпочитают прятать свои «проблемные зоны», — я показала пальцами кавычки. — Мало кто готов обнажиться на публику.

— Я готова, — сказала Маша.

— О… — вырвалось у меня, — ты очень красивая женщина! Вряд ли ты подойдёшь для «Открытого тела». Но если хочешь, могу поснимать тебя в студии. Или вас обоих, вы отлично смотритесь вместе.

— Соглашайся, — зашипел Лаврик на Машу, — когда ещё выпадет случай бесплатно пофоткаться у Ольховской?

— Спасибо за предложение, — сказала Маша, — но мне кажется, я подхожу для твоего проекта. У меня удалена грудь после рака. И только недавно я перестала стесняться своего тела. Спасибо вот этому человеку, — она погладила Лаврика по руке. — Я хочу показать людям мою красоту и сексуальность. В этом же смысл твоей работы?

Я сглотнула комок в горле:

— В этом. Я с радостью устрою тебе фотосессию.

***

Маша была прекрасна, раскована и эмоциональна. Никому при взгляде на её фотографии не пришло бы в голову её жалеть. Она вызывала совершенно другие чувства. Даже худоба и короткая стрижка подчёркивали её сексуальность.

Я потом спросила, собирается ли она делать маммопластику. Маша ответила, что сделает позже, когда врачи разрешат. Или не сделает, потому что Лаврику всё нравилось, а на работе отсутствие груди не мешало. Маша покорила меня силой духа. И умением жить сегодняшним днём: влюбиться в открытого гея — это всё-таки рискованное мероприятие. И если раньше я беспокоилась из-за Лаврика, то теперь переживала за Машу. Сказала Лаврику, что если он её обидит, то будет иметь дело со мной.

***

Я занялась подготовкой к выставке «Открытое тело». Фотографий было немного, но каждый портрет — это жизнь человека. Семь героев — семь судеб. Пять женщин и двое мужчин. Я решила, что этого достаточно, и с головой погрузилась в работу. Если успеть всё организовать к концу мая, то можно приурочить выставку к моменту второго восхождения Ильи на Эверест. Имена и фамилии участников проекта не разглашались, но Долина многие знали в лицо. А после моих фотографий будут узнавать и по другим частям тела. Нужно обладать большой смелостью, чтобы сняться раздетым для эротической выставки. Я бесконечно уважала всех своих моделей.

Пришёл Лаврик, злой как чёрт.

— Ты ещё не помирилась с Максом? По-прежнему живёшь у отца?

— А в чём дело?

— Две недели уже прошло! — сказал он. — Ты собираешься с мужем мириться?

— Слушай, у нас не такая ссора, чтобы просто взять и помириться. У нас серьёзные проблемы.

Я всё ещё не знала, как поступить. Малодушно засунула голову в песок, надеясь, что не придётся принимать решение.

— Серьёзные проблемы? — переспросил Лаврик. — Ты ему изменила?

— Какие ещё будут версии? — спросила я раздражённо. — В прошлый раз ты предполагал, что это Макс мне изменил, а сегодня — что я ему? Определись уже.