Двойное золотое дно

— Двадцать три. — К чему она дслонит, я не поняла, но на всякий случай вздохнула. Эх, молодость-молодость... — Однако мы и сейчас ничего!

— Не в этом дело! — недовольно поморщилась Поливанова. — У нас с тобой были в то время совсем другие интересы. И сплетни о каком-то там важном дядьке нисколечко не волновали.

Что правда, то правда. Я снова вздохнула и перевела разговор в другую плоскость.

— Кстати, ты в курсе, что Фаину Остапчук убили?

— Я даже не знаю, кто это такая, — пожала плечами Поливанова и допила свой кофе.

— Ира! Я тебе просто поражаюсь! Ничегошеньки-то ты не знаешь! Ты же мне сама говорила, что она — бывшая жена Щербинина, — искренне возмутилась я.

— Не поняла... Дикторшу же зовут Стефания? — уставилась на меня госпожа главный редактор.

— Господи! Стефания — это псевдоним. Фаина ее имя! Позавчера ее зарезали в собственной квартире! Неужели тебе твой старый любовник, мент, не сказал?

Ирка схватила сумку и, едва не перевернув стул, выскочила вон.

— Ты куда?

— Придурку этому скандал устраивать! — рявкнула Поливанова на бегу, даже не попрощавшись. Бедный-бедный дядя милиционер.

Плодотворного общения с дорогой одноклассницей не вышло, и я подалась домой. Вечером должен был заявиться господин Ельчанинов, а мне как гостеприимной хозяйке негоже не накормить гостя.

И надо же было случиться такой неприятности. Во дворе я встретила соседа Гошу. Что это он не на работе?

— Смотрю, ты все-таки нашла своего обидчика, — весело подмигнул мне парень. — Что, платить за химчистку не хотел, всю ночь уговаривала?

Гоша, откуда такая осведомленность? —сделала я круглые глаза .

— Так «Мицубиси» под моими окнами глаза мне мозолила, я же не слепой.

— Нет, Гоша! Ты дурной! Мало мне нашего подъездного KГБ так и ты туда же, — рявкнула я и уже развернулась, чтобы уйти, но тут вспомнила об одном дельце. — Но ты можешь загладить свою вину...

Что надо? — хитренько ухмыльнулся сосед.

— Ты в оружии разбираешься?

— А тебе зачем? — удивился парень.

— Гоша, ну очень надо, — заскулила я, преданно глядя ему в глаза.

Гоша, как всегда, поднял глаза к небу, почесал затылок и со вздохом произнес:

— Ну?

Мы присели на лавочку, и пока я собиралась с мыслями, Гоша терпеливо ждал.

— Что такое револьвер? — выпалила я.

— В смысле? — не понял моего вопроса Гоша.

— В смысле, как он выглядит? Чем отличается? Как можно понять, что это именно револьвер?

— Если хочешь, вечером картинку тебе принесу, где-то в журнале видел. Ну а если совсем просто, на пальцах... Револьвер имеет барабан. У револьвера системы «наган», к примеру, барабан на шесть патронов. Кажется. Тут я не специалист. Что такое барабан знаешь?

Я кивнула. Но свои знания оставила при себе. Ну как я объясню, что барабан — это такая штука, которую можно поворачивать?! Ведь на смех же поднимет

— Ксенька, зачем это тебе?

— Для общего развития, — отрезала я и, поблагодарив соседа, зашла в подъезд.

В холодильнике сиротливо каталось одно яйцо, лежали начатая пачка масла и перемороженный до полнейшего окаменения кусок печенки. Я nopазмышляла над этим фактом. Ежели Илья Владимирович повадится ежедневно ужинать у меня, то дела мои плохи.

По большому счету, я совсем не уверена, что мне так уж необходимо его сердце, путь к которому лежит через желудок. Пошлячка Поливанова, правда, утверждает, что дорожка к данному мужскому органу есть и покороче, и поприятнее. Но если Ирку слушать...

Что ни говори, топать на рынок все равно придется. Я натолкала в рюкзачок пакетов, проверила наличие денег в кошельке и отправилась затариваться.

Нет, со мной определенно что-то случилось. Мало того, что я добровольно иду на рынок, еще и кучу пакетов с собой прихватила!

В последние годы у меня создалось стойкое убеждение, что три четверти жителей нашего города с головой ушли в торговлю. На самом деле быть этого не может, иначе кому бы они все это продавали. Но убеждение остается.

Я стиснула зубы и вошла в высокие кованые ворота городского «храма» купли-продажи. Если я вообще выбираюсь сюда, то делаю это в среду или четверг: покупателей немного, и я чувствую себя достаточно комфортно. Но однажды меня угораздило попасть на рынок в воскресенье! Через пять минут я мечтала только об одном — выбраться на свободу!

Человеческие массы нерегулируемыми потоками лились между рядами прилавков! Я забыла, зачем приперлась, ничего мне уже не было нужно, только унести ноги из этого человеческого омута.

Никакими фобиями я не страдаю. Нет, если встать на краешек крыши и посмотреть вниз — страшно. Как и каждому нормальному человеку. Замкнутое пространство? Ерунда, чего бояться?

Но сплоченная «народная масса», толпа — это уже выше моих сил!

К счастью, по причине не слишком солнечной и теплой погоды, сегодня на рынке было не так уж много людей. Я побродила по рядам, прицениваясь и присматриваясь, и направилась в мясной павильон.