Двоица

В конце концов он решил, что останется, потому что в нужный момент его смятение заметил Адриан. Духовник не стал наказывать Вершика, а положил спать и потом наглядно объяснил, почему ненастоящая жизнь хуже настоящей. После этого разговора Вершик даже стал получать удовольствие от погружения. Вот и сейчас, разглядывая завернувшуюся в простыню сестру, он уже знал, что скоро пойдет на кухню, расколет одну из оставшихся с последней поставки таблеток и провалится в колодец. Он не мог позволить себе целую таблетку, потому что утром ему предстояла встреча с детективкой, но каплю, четверть таблетки, он мог бы переварить за пару часов.

После того как он смел остатки порошка в ладонь и бросил их в раковину, оставалась всего пара минут на то, чтобы дойти до кровати и упасть в нее. Гости всегда удивлялись тому, что в их двухкомнатной квартире стоят две кровати, но близкие друзья знали: во-первых, Вершик и Соня сожительствуют как брат с сестрой, а значит, не могут спать в одной кровати, а во-вторых, падать в колодец лучше в одиночестве, потому что любое прикосновение чужого тела может вызвать невыразимый страх.

Ровно в десять утра Арт ждал Мишку возле розовой церкви. Они пожали руки и вместе направились к Лубянке.

С Артом Мишка решила не церемониться и спросила напрямик:

– Почему ты предложил Софье обратиться ко мне?

На лице Арта отразилась целая гамма эмоций: испуг, облегчение и удивление. Больше всего он напоминал Мишке студента, который вытащил на экзамене единственный незнакомый ему билет.

– Испугался. Я думал, там что-то серьезное случилось, ведь она мне ничего не объяснила. Написала только, что Катю убили. Я сказал, что напишу тебе. Она попросила твой номер, чтобы связаться самой, – сказал Арт наконец. Ему приходилось нагибаться к Мишке, чтобы говорить не слишком громко.

– Ты считаешь, что Катю убили? – спросила Мишка.

– Нет, – сказал Арт. – Это все дурацкое недоразумение.

– В каком смысле? – спросила Мишка.

– Мне кажется, Соня перенервничала. Она много таблеток глотает, может, ей что-то привиделось. – Арт покачал головой. – Это нам всем знак сверху, что пора завязывать.

– Что Софья принимает? – спросила Мишка.

– Да то же самое, что продает, – сказал Арт. – Какие-то таблетки, домашнего производства.

– Она сама делает таблетки?

– Нет, конечно. Где-то покупает, небольшими партиями.

– Что в таблетках?

– Знал бы – не принимал бы.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Мишка. Они остановились у пешеходного перехода, и она смогла смерить Арта полноценным осуждающим взглядом. Тот отреагировал правильно – вжал голову в плечи.

– Да они все с ума посходили, кажется. Я у Сони раньше кокаин покупал. Потом пару раз попробовал эти ее таблетки, Двоицы, – сказал Арт. – Но потом вернулся на кокс, потому что ну его нахер.

– Сильный эффект? – спросила Мишка. Кроме нескольких встреч с никотином, Мишка никогда не принимала наркотиков и поэтому старалась говорить на связанные с потреблением темы осторожно. Ничто так не отбивает у свидетелей желание говорить, как необразованность следователя.

– Безбожный, – сказал Арт. – Как будто в колодец падаешь. Первые пару раз прикольно, а потом просыпаешься как-то раз и понимаешь, что всю ночь во сне в тот же колодец падал. Желание принимать быстро пропадает.

– Софья много принимает? – спросила Мишка.

– Да не то чтобы. Но больше нужного, это точно, – сказал Арт. – Вот и когда Катя умерла, Софья весь день была в прострации.

– Софья сказала, что в этот день была на парах, – сказала Мишка. – Под этими таблетками можно ходить на пары?

– Э-э-э… – Арт, кажется, понял, что сморозил что-то не то. – Нет, под ними нельзя. Но она уже на отходняках была.

– А Катя принимала? – спросила Мишка.

– И Катя, и все они. За этим и собирались. Вот я и думаю, что Катя не отошла еще и под поезд упала. А может, и прыгнула, мало ли что там может быть.

– А почему Софья подумала, что это убийство? – спросила Мишка.

– Да она, когда узнала о Катиной смерти, выложила в инстаграм фотографию Катину, старую. А сама не в себе была и потом не могла вспомнить, как это вышло, – сказал Арт. – И там уже додумала про убийство.

– Ты эту фотографию видел?

– Видел. Это их старая, с весны еще. Тогда Соня и Катя ездили по метро весь день и целую кучу наснимали, – сказал Арт.

– Откуда ты знаешь, что это Соня на фотографии? – спросила Мишка, уже догадываясь, что он ответит.

– Браслет, кажется, ее, я видел его у нее дома, – сказал Арт.

– Понятно, – сказала Мишка. Ничего не сходилось, но у нее начало складываться ощущение, что чем дольше допрашиваешь Арта, тем больше правды он говорит. Было очевидно, что, выбирая между прикрытием собственной задницы и чужих, Арт выбирает свою.

– Да уж, яснее ясного. Я говорю, надо кончать с этим. Прости, что тебя втянул в эту фигню. – Арт развел руками. Вот это было совсем странно. Арт никогда не извинялся – свойство человека искусства.

– Не страшно, – сказала Мишка. – Странно только, что Софья мне прям написала, такое длинное сообщение. Не похоже на кратковременное заблуждение.