Дворец райских наслаждений

Доктор не подозревал, что ожидание может тянуться так долго. Сквозь узкую бойницу он ясно видел сновавших по газону боксеров. С некоторым удивлением Аиртон обнаружил, что не испытывает к ним ненависти. Больше всего они напоминали ему кукол, изображавших героев минувших эпох. Доктор вспомнил, как в юности бегал на ярмарочную площадь поглазеть на выступление кукольного театра. Внутренний голос подсказывал, что, когда настанет время открыть огонь, убить любого из этих шутов будет просто. Не сложнее, чем прострелить кокосовый орех. Вместе с этим Аиртон осознавал всю иронию положения, в котором оказался: он, духовное лицо, вот-вот убьет своего ближнего, однако воображение рисовало куда как более приятную картину, вызывавшую у доктора практически чувство стыда. «Впрочем, чего еще ждать от любителя грошовых вестернов», — подумал Аиртон. Теперь его мечта сбылась — он укрылся за фургонами с ружьем в руках, встав на защиту своей семьи. С минуту на минуту ожидалось нападение краснокожих. Бой барабанов с тем же успехом мог быть и грохотом индейских тамтамов.

Сквозь шум он услышал приглушенный крик. Скорее всего, Том дал сигнал приготовиться. Доктор навел ружье на размахивавшего топором крепыша в тигровой шкуре и прицелился. Палец лег на спусковой крючок.

— Боже, прости меня, — неслышно прошептал Аиртон.

Неожиданно он услышал приближающийся топот ног и крик Катерины:

— Не стрелять, доктор! Мистер Кабот велел мне сказать вам не стрелять.

Доктор озадаченно уставился на монашенку:

— Но почему?

— Майор Линь. Прибыл майор Линь с солдатами.

«Боже милосердный, — подумал Аиртон — вот вам и американская кавалерия». А в следующую секунду с лужайки донеслось ржание лошадей.

* * *

— Мандарин обещал вам защиту, и таковая вам будет обеспечена, — холодно произнес майор Линь, сидевший на лошади у самого входа в дом. За его спиной полукругом встали солдаты, не сводившие взглядов с замерших в зловещем молчании боксеров. Аиртон, Филдинг и Том стояли на крыльце, крепко сжимая ружья. Краем глаза Аиртон заметил торчащий из бойницы кончик ружья Боуэрса. Газон заливали ослепительные отблески пламени горящей больницы.

— Какие у нас гарантии? — спросил доктор.

— Мое слово, — отозвался Линь. — Других гарантий нет.

— Как мы можем вам верить, если вы не разоружили боксеров, после того как они сожгли больницу и убили моих пациентов?

— Как мы поступим с боксерами — вас не касается. Это внутреннее дело Китая. Что же до вашей больницы… Мне очень жаль. Несомненно, в свое время вам выплатят компенсацию. Ведь вы, иноземцы, вечно требуете компенсаций? — поинтересовался Линь издевательским тоном. — Что же касается пациентов, то, насколько мне известно, все они были китайцами. Значит, их гибель — также внутреннее дело Китая и не имеет к вам никакого отношения.

— Я нес за больных ответственность, — мягко возразил Аиртон, — а их перебили.

— Доктор, вы напрасно тратите мое время. Согласно договору об экстерриториальности, я предлагаю защиту только иноземцам, — в его голосе снова послышался сарказм. — Не желаете выслушать мои условия?

— Условия? — переспросил Аиртон. — Что ж, говорите.

— Условие первое. Вы должны передать мне все имеющееся у вас оружие. Мои солдаты проведут обыск, дабы убедиться в том, что вы ничего не спрятали. Неприятные инциденты ни мне, ни вам не нужны. Вас будут защищать мои люди, поэтому оружие вам не понадобится.

— Продолжайте.

— Условие второе. Как я уже сказал, я готов предоставить защиту лишь иноземцам. Все китайцы, укрывающиеся в доме, должны покинуть миссию. Немедленно.

— Об этом не может идти и речи. Что-нибудь еще?

— Вы обязуетесь соблюдать закон о чрезвычайном положении и, таким образом, впредь до особого уведомления останетесь в доме, который мы берем под свою защиту.

— Все?

— Все. Солдаты будут еженедельно снабжать вас запасами провизии. Раз в день под присмотром солдат вам разрешается брать из колодца воду.

— А если мы откажемся принять эти условия?

— Тогда вас будет ждать суровое наказание. С вами поступят как с преступниками, нарушившими закон о чрезвычайном положении.

— Понятно, — кивнул Аиртон. — Ну что ж, мы не можем принять ваши условия. И у вас и у нас есть оружие, так что ситуация патовая. Единственным утешением для меня служит то, что, если вы попробуете силой заставить нас подчиниться закону о чрезвычайном положении, вам это дорого обойдется. Благодарю вас за предложение, майор Линь, но мы будем защищаться.

Линь поднял руку, отдавая своим подчиненным сигнал. Через несколько мгновений Аиртон с товарищами увидели, как боксеры, стоявшие у ворот, пришли в движение и стали расступаться в стороны.

— Господи боже, — прошептал Том, — они притащили сюда старинные пушки. Видать, сняли их со стен.

В повисшей тишине иностранцы с ужасом взирали на вереницу мулов, тащивших вверх по склону холма тяжелые полевые орудия.

— Мне кажется, доктор, что наше оружие посильнее вашего, — произнес майор Линь. — Желаете убедиться?

— Шах и мат, — пробормотал Филдинг.

— Да нет же, Филдинг, — прошипел Аиртон. — Он хочет, чтобы мы отдали им A-ли и А-сунь. Это невозможно.