Дворец райских наслаждений

В это время Генри лежал с гаечным ключом под колесами, затягивая болты на одном из шатунов. К этому моменту ему уже удалось выдернуть вагу, которую один из рабочих, пытаясь вывести из строя паровоз, вогнал между колесом и соединительной тягой. Шатун погнулся, поэтому, чтобы вернуть ему прежнюю форму, пришлось изрядно поработать кувалдой. Меннерс приказал заняться этим двум солдатам, предварительно положив шатун на одну из малых соединительных тяг, используя ее в качестве импровизированной наковальни. Теперь Генри ставил шатун на место, а солдаты вернулись в строй. Полностью устранить поломку не удалось, однако Меннерс надеялся, что шатун будет работать. Лао Чжао, прислонившись к колесу, курил трубку и странно поглядывал на Генри. Такое выражение лица было давно знакомо Меннерсу, он знал, что погонщик собирается что-то ему сказать, однако Генри не собирался начинать разговор первым. Он был занят. Чертовски занят.

С самого начала боя Генри трудился не покладая рук. Он посмотрел, как солдаты Линя полностью отбили первую атаку, после этого сосредоточил все свое внимание на паровозе. Он быстро понял, что толку от солдат, которых дали ему в помощь, ровным счетом никакого. Одно хорошо, датчик показывал, что они залили достаточно воды, чтобы закрыть топку. С огонечком, который они развели в топке, ясное дело, котел не запустишь, зато не лопнули жаровые трубы с водой. Грохни взрыв — и паровозу уже ничем не поможешь. Набравшись терпения, Генри приказал солдатам вытащить из топки деревянные чурбаны и наколоть лучины. Он собственноручно уложил уголь, после чего с помощью пропитанной керосином тряпки и пироксилина снова разжег огонь и принялся аккуратно подкладывать щепу, пока не показалось пламя. Потом, чтобы поддержать жар на нужном уровне, он со всей осторожностью доложил угля. Должно было пройти по меньшей мере полчаса, чтобы образовался пар, способный выжать давление в тридцать фунтов на дюйм — именно столько требовалось Генри, чтобы запустить нагнетатель. С тягой огонь в топке будет горечь жарче, однако потребуется прождать еще полтора часа, пока не образуется достаточное количество пара, чтобы запустить паровоз.

Впрочем, дел на это время было более чем достаточно. Генри приказал солдатам, наполнявшим водой тендер, перестать мучиться со шлангом — большая часть воды все равно проливалась мимо, попадая на уголь. Судя по показаниям датчика, вода заполняла бак на три четверти — этого было вполне достаточно. Приняв во внимание тот факт, что локомотив простоял без дела шесть недель, и при этом его пыталась вывести из строя толпа безумцев, вооруженная камнями, горбылями и бог знает еще чем, Генри решил, что будет весьма дальновидным осмотреть весь поезд, уделив особое внимание колесам паровоза и вагонов. Он приказал двоим солдатам и Лао Чжао спуститься на платформу и объяснил, какие повреждения им следует искать и в каких местах нужно смазать зацепы тяг и оси. Также он приказал проверить затяжки болтов между вагонами, после чего отправил их выполнять задание, снабдив жестянками, заполненными маслом. После этого Генри приступил к осмотру передней части локомотива и тут же обнаружил следы неудавшейся попытки вывести паровоз из строя. Генри провел в тяжелой работе целый час, прежде чем ему удалось привести шатун в порядок. Время от времени он делал перерывы, чтобы, вскарабкавшись в кабину машиниста, проверить показания манометра и состояние топки. Он включил нагнетатель и, подождав, пока скопится достаточное количество пара, проверил работу инжектора. Генри был доволен. Почти доволен. Ему удалось починить шатун, а паровой котел быстро нагревался.

Он затянул последний болт, поднялся и вытер заляпанные в смазке руки ветошью.

— Ну. Давай, говори уже, Лао Чжао. Что там у тебя на уме?

Лао Чжао сплюнул и несколько раз пыхнул трубочкой.

— Скажите, сяньшэн,

у нас в поезде часом золота нет? — как бы между делом осведомился он.

Генри в изумлении воззрился на погонщика.

— Может, и есть, — осторожно ответил он. — И что с того?

Лао Чжао сделал вид, что целиком и полностью занят раскуриванием трубки.

— Насколько я понимаю, золото принадлежит мандарину? — умные глаза погонщика вперились в Генри.

— Ну и?

— Ну и вот. Кое-кто может захотеть прибрать золотишко к рукам.

Генри с мрачным видом воззрился на погонщика:

— Довольно, Лао Чжао. Что ты ходишь вокруг да около? Говори толком.

— Конечно же, очень дурно подслушивать разговоры других людей, — промолвил погонщик, — но вы только что велели мне проползти под брюхом этой стальной твари и залить масло в его многочисленные рты. Я лежал под вагоном мандарина, у самой лесенки, и вдруг увидел, как на платформу спускается майор Линь.

— Видимо, он ходил к мандарину доложить о положении. Что дальше?

— Он был не один, сяньшэн. Вслед за ним на платформу вышел старик, и они кое о чем поговорили. Я лежал под поездом, и они меня не видели. Этот старик — какой-то важный чиновник.

— Цзинь-лао, — кивнул Генри.