Джатаки. Избранные рассказы о прошлых жизнях Будды.

Через несколько дней, когда все спасенные немного оправились и вода в реке спала, змея, сердечно поблагодарив отшельника, сказала ему на прощание: «Почтенный, ты оказал мне огромную услугу. Не думай, что я бедная: у меня в одном месте припрятано сорок коти золотых монет. Если тебе когда-нибудь понадобятся деньги, я могу отдать весь клад. Только подойди к моему жилищу и позови: «Эй, длинная!» С этими словами змея уползла прочь. И крыса обещала отдать отшельнику богатства, которые она охраняла. «Коли будет нужда, - сказала она, — приди и крикни: «Эй, крыса!» И она убежала домой. Пришел прощаться и попугай. Почтительно склонясь перед отшельником, он молвил; «У меня, почтенный, денег нет, но, если тебе когда-нибудь понадобятся белые рисовые зерна, подойди к дереву, где я живу, и крикни только: «Эй, попугай!» — я тотчас призову своих родичей, и мы сможем набрать для тебя хоть целые телеги риса». И с этими словами попугай улетел. Наконец, пришел прощаться и царевич, замысливший дурное против Бодхисатты. Своих черных замыслов он, разумеется, отшельнику не раскрыл и, думая: «Пусть только явится ко мне, тотчас велю его прикончить», — сказал своему спасителю: «Приходи ко мне, почтенный, как только я воссяду на престол. Я велю предоставить тебе все, в чем нуждается подвижник: и кров, и еду, и одежду, и лекарственные снадобья». И, простясь с подвижником, царевич отправился к себе во дворец. Вскорости после того он воссел на престол. 

По прошествии некоторого времени Бодхисатта решил: «Проверю-ка я их искренность». Сначала он навестил змею: пришел на условленное место и, став неподалеку, крикнул: «Эй, длинная!» Змея не заставила его звать себя вторично: тотчас же выползла и с почтительным приветствием прошипела: «Почтенный, вот здесь зарыты сорок коти золотых монет, выкопай их и забери себе».»Пусть пока полежат тут, — сказал ей Бодхисатта, — если возникнет нужда в деньгах, я дам тебе знать». Простясь со змеей, он направился к крысе, вызвал ее, как было условлено, и крыса тоже предложила Бодхисатте свой клад. От крысы Бодхисатта пошел к попугаю и позвал: «Эй, попугай!» Попугай тоже не заставил звать себя дважды: слетел с вершины дерева и, почтительно приветствуя Бодхисатту, проверещал: «Не прикажешь ли, почтенный, чтобы я созвал своих родичей? Мы соберем для тебя весь дикий рис, растущий в окрестностях Гималаев». «Если будет нужно, я дам тебе знать», — сказал ему Бодхисатта, простился и Зашагал дальше.»Пойду испытаю царя», — решил он, переночевал в дворцовом саду, а наутро, одевшись в подобающие одежды, отправился в город просить подаяния. Как раз в это время неблагодарный царь, восседая на спине лучшего из своих слонов, богато украшенного по этому случаю, в сопровождении огромной свиты совершал торжественный объезд города. Приметив Бодхисатту еще издали, он подумал: «Этот гнусный отшельник явился сюда, чтобы жить за мой счет. Пока он не успел порассказать моим приближенным о том, сколько добра он мне сделал, прикажу-ка отрубить ему голову». По знаку Царя к нему приблизились слуги и спросили: «Чего изволишь, государь?» Царь распорядился: «Я думаю, вон тот гнусный отшельник пришел домогаться моих царских милостей. Не допустите того, чтобы этот отшельник, приносящий несчастья, увидел меня, — сразу же схватите его и, связав ему за спиной руки, проведите по городу, и пусть на каждом перекрестке его бьют палками. Затем выведите его за городскую стену и там, на лобном месте, отрубите ему голову, обезглавленное же тело пусть насадят на кол». 

Выслушав царя, слуги ответили: «Будет исполнено». Без промедления они кинулись к Великосущему, связали ему руки и, колотя его палками на каждом перекрестке, потащили через весь город на лобное место. Бодхисатта, однако, сколько его ни били, не вопил чего-нибудь вроде: «Ох, матушка! Ох, батюшка!» — а невозмутимо пел стих: 

Мир этот полон скверны и греховен. 

И люди в нем порою хуже бревен.