Ее темное желание

– Одну слезу? – повторил Аларик. Он побледнел. Или все дело было в приглушенном свете и пыли, уже осевшей на нашу кожу? – Кто же плачет? Повелитель? Он смеется до слез над своими полными подземельями?

– Это плачет Лиаскай, – произнесла Амелла, не обращая внимания на сарказм Аларика. – Этот мир – бесчестье для богини всех земель, и потому она плачет с самого начала времен.

Эту историю я знала. В ней рассказывалось об ужасной ране в теле Лиаскай и о том, как магия пришла к людям, принесла им невообразимые страдания и в итоге была разделена между кланами. В этой истории главную роль сыграл один маг. Хозяин всей магии, который приказывал ей сойти с ночного неба.

Я подошла к третьей и последней табличке. На ней Повелитель, властно подняв голову, стоял над женщиной, склонившейся перед ним на коленях, и опускал над ней чашу. На заднем плане можно было различить схематичные образы других заключенных. Я коснулась доски таблички правой рукой, на которой больше не было перчатки после того, как ее разрезал Аларик.

Внезапно выгравированные на табличке фигуры пришли в движение. Повелитель вылил слезу Лиаскай на голову склонившейся женщины. Та стиснула руки и коснулась земли лбом. Над ней, словно тень или призрак, виднелся лик второй женщины – она была стара, ее лицо испещряли морщины или шрамы, но ее внимательные, умные глаза лучились, словно тщательно отполированные кристаллы. Она следила за происходившим, при этом мне казалось, будто внимательнее всего она смотрит на Повелителя.

Что-то в ее облике показалось мне необычным. Она будто была мне смутно знакома, будто я уже где-то ее видела, будто она была для меня важна. Кто это может быть? Она появилась над Повелителем дэмов, словно стояла выше его, но я никогда не слышала об этой женщине. Только маг, который создал Царство дэмов, стоял выше Повелителя.

Но что… что, если этот маг на самом деле был женщиной?

Перед тем как старая женщина снова исчезла, я заметила, что на шее у нее была цепочка, на которой мерцал маленький круглый камень. Эта картина промелькнула так быстро и была настолько нечеткой, что я не могла сказать с уверенностью, но интуиция подсказывала, что этот камень похож на тот, который был у меня и который я недавно потеряла. Может быть, даже… тот же самый?

Изображение старой женщины исчезло, словно ее никогда и не было. Помилованная благодарно взирала на своего Повелителя. Но лица на заднем плане – мужчины, женщины и дети – превратились в морды дэмов.

А Повелитель выжидающе улыбался им своей волчьей улыбкой.

Когда мы с Алариком встретили Вику и Йеро у конюшни перед домом Амеллы, с ними была и Каэ. Она метнулась ко мне, наклонив голову, и я, не задумываясь, погладила ее по щеке и обняла. На мгновение она ошарашенно уставилась на меня, а затем изогнула свою звериную мордашку в улыбке.

Как быстро я к ней привыкла. И как горько было представлять, что она будет превращаться и дальше, что она забудет все человеческое и станет такой же, как те дэмы, которые нападали на нас.

И тут мне пришла в голову мысль, которой я хотела поделиться с Амеллой наедине, и, когда она сообщила, что ей нужно сходить к колодцу, я вызвалась пойти с ней.

– Разве нам не пора отправляться? – спросила Вика. – Амелла сказала, что проход ко Дворцу по мосту сейчас открыт.

С одной стороны, она была права. И на моей карте Немии от луны остался лишь тоненький серп. С другой стороны, я не хотела оставлять свой вопрос без ответа, потому что один ветер знал, когда у меня еще появится возможность задать его. Йеро с утра шепнул мне украдкой, что я не должна позволять времени слишком сильно давить на меня. И сейчас он положил руку на плечо Вике и сказал:

– Дай нам всем немного времени. Иногда нужно быть быстрее всех. Но намного чаще – умнее всех. День достаточно длинен, и у нас еще есть время в запасе.

– Ты уверен?

– Моя интуиция говорит, что да.

– Тогда встретимся позже в моем доме, чтобы перекусить, прежде чем вы двинетесь дальше, – предложила Амелла, протянула мне два деревянных ведра, и мы пошли по широкой улице к колодцу.

Здешние люди – если их можно было назвать людьми – боялись меня, и это было более чем очевидно. Было ли дело в магии? Если они так же настороженно относились к Виккарду, я хорошо понимаю, почему он не вернулся.

– Вы должны внимательнее отнестись к Вике, – произнесла Амелла, когда мы достаточно далеко отошли от дома. – Она задает сложные вопросы о фемаршале Филлес.

– В каком смысле сложные?

Амелла безрадостно усмехнулась.

– Твоя подруга… по ней видно, что она восхищается ей. Впрочем, Повелитель и его верная свита тоже довольно долго восхищались фемаршалом.

Да, это я могу себе представить.

– Не сердите его, и вы сможете рассчитывать на его благосклонность. – Прежде чем я успела задать еще один вопрос, Амелла продолжила: – Что вы хотите узнать? У нас не настолько много времени, чтобы долго ходить вокруг да около, не так ли?