Ее величество кошка

– Мне очень жаль. Глядя правде в лицо, я должен признаться, что не верю в «кошачье будущее». Скорее, грядет «крысиное будущее».

– Тем не менее сражение с ними послужило бы способом…

– Все бесполезно. Допустим, мы победим в первом сражении, но в других нам не одержать верх. Победа в войне с крысами невозможна, Бастет. Нас слишком мало.

Я машинально втягиваю и выпускаю когти – у меня это призрак крайнего раздражения.

Как он меня бесит!

Не знаю, как вы, но лично я не терплю, когда мне противоречат.

– Итак?

– Итак, мы не станем вам помогать, – резюмирует сфинкс.

– Что ж, на нет и суда нет, – говорит Пифагор. – Все, Бастет, уходим. Не станем терять здесь время.

Коты вокруг нас угрожающе шипят, несколько преграждают нам единственный путь к бегству – винтовую лестницу. Сфинкс прерывает свою трапезу и презрительно отодвигает останки птички. Наблюдая за нами, он дергает своим хвостом со смехотворной кисточкой из нескольких серебристых волосков.

Но мне не до смеха. Юмор, выходит, сильно зависит от контекста.

Сфинкс, как выясняется, еще не договорил.

– Если я правильно понял, ваше сопротивление мешает планам крысиного царя, – слышу я.

Сфинкс расправляет свой розовый хвост и постукивает им по краю трона.

– Если мы выдадим вас этому Тамерлану, он, возможно, будет нам признателен и даже увидит в нас своих потенциальных сторонников.

– Вы намерены выдать нас неприятелю? – переспрашиваю я, не веря своим ушам.

– Постарайтесь понять: я исхожу из наших коренных интересов. Я несу ответственность за свою стаю, вы – за свою. Здесь нет ничего личного. Полагаю, вы на моем месте поступили бы точно так же.

– Мне бы в голову не пришло предать свой вид! Это аморально.

– Что это еще такое – мораль? Нечто из человеческого лексикона. У нас, кошек, одна забота – выжить. Вот я и думаю, что наши шансы на выживание сильно повысятся, если мы передадим вас вашим неприятелям, крысам.

Я обвожу котов взглядом. Тут много разных пород, Пифагор научил меня их различать, я запомнила названия: тибетская, абиссинская, бирманская, шартрез, девон-рекс, японский бобтейл, британская короткохвостая, яванская, норвежская, персидская, шотландская вислоухая…

Все до одной отводят глаза.

Жалкие создания!

Если коты и впредь будут меня подводить, придется перейти на кошек.

У меня есть такой опыт, и ощущения, надо сказать, другие, интересные. С кошками дольше стадия предварительных игр, они не так спешат, как коты, не умеющие толком подготовиться.

Впрочем, сейчас не время размышлять об аспектах сексуальности.

Ко мне подходит Нунур. Вижу, он манит меня за собой.

– Повторяю, в моем решении нет ничего личного, – мяукает с трона сфинкс. – Хотите, скажу, чем я руководствуюсь? Не стану этого скрывать: нам страшно.

– Вы не только трусы, но и коллаборационисты! – взрывается Пифагор. – Я отвечу вам словами Уинстона Черчилля, произнесенными после подписания премьером Чемберленом Мюнхенского соглашения, отдававшего Чехословакию на растерзание нацистам: «У вас был выбор между войной и бесчестьем. Вы выбрали бесчестье, теперь вы получите войну!»

Никто не понимает, на что намекает сиамец и что вообще значит эта фраза, но все чувствуют: это страшное оскорбление. Сфинкса оно, правда, не очень задевает.

– Знавал я одного ангорского кота, который только и делал, что дрых. Его как раз звали Уинстон. При пробуждении все его мысли были о еде. Если ваш Уинстон похож на моего, то он не больно смел.

Как я погляжу, первое отрицательное впечатление о сфинксе меня не обмануло. Он, кроме всего прочего, еще и невежда. Теперь я вынуждена иначе посмотреть на весь наш хвостатый вид. Сдается мне, коты поголовно безнадежны.

Не успеваем мы помыслить о бегстве, как нас окружает два десятка здоровенных котов, заставляющих нас без промедления приступить к спуску вниз.

Тут до нашего слуха доносится рев. Это не Ганнибал, а гроза. В дырах в крыше цистерны мелькает ослепительный белый зигзаг, потом припускает сильный дождь. Жабы с лягушками дружно радуются, гладь зеленого пруда испещряют крупные капли, сфинкс убегает в укрытие, но коты продолжают толкать нас вниз по винтовой лестнице.

Не иначе нас выгоняют под дождь!

Да, я уже упоминала о своей ненависти к дождю, но кое-что утаила: моя ненависть так велика, что от одной мысли о том, чтобы вымокнуть, я начинаю терять шерсть целыми клоками. Боюсь, предупредив сфинкса об этой своей особенности, я не добьюсь от него жалости. Полагаю, он уже выбросил меня из головы.

Даю себе обещание: при следующей встрече с котами-сфинксами я не просто буду недоверчива, а отвергну любые приставания, невзирая на степень их настойчивости.

28. Кошки породы сфинкс

Сфинксы – удивительные животные. Поражает облик этих голых созданий: они совершенно лишены шерсти.

Еще поразительнее то, что эта их особенность – не результат скрещивания. Отсутствие шерсти – не следствие генетической мутации или работы человека. Сфинксы всегда были такими, если судить по египетским и ацтекским изображениям, созданным более трех тысяч лет назад.