Эффект безмолвия

«Установлено, что глава маленького нефтяного города Хамовский незаконно издал распоряжение «Об утверждении положения о премировании» правами начальника «Управления коммунального заказа» депутата Гориловой работников администрации маленького нефтяного города, в том числе и самого Хамовского и его заместителей. В результате в течение почти четырех лет бюджетные средства, предусмотренные на благоустройство, подготовку к зиме и капитальный ремонт, выплачивались в виде премий указанным должностным лицам».

«Публиковать или нет?» – опять задумался Алик, пристально вдумываясь во вполне очевидный и еще более реальный, чем в случае с Гориловой, подтекст вопроса: «укладывать голову под гильотину или нет?»

Но, встав на лыжню, – выбираешь определенный путь.

Алик уже предощущал желчный вопрос Гориловой:

«Про меня можно писать, тут вы смелы, а про главу города – смелости не хватило?»

«Я покажу себя трусом, если не решусь», – напомнил себе Алик…

Информация про Хамовского вышла в телевизионном эфире маленького нефтяного города внешне тихо и спокойно. Алик специально выпустил ее в пятницу, потому что субботние повторы наиболее эффектны, и в субботу его домашний телефон разрывался от звонков Сипова. Алик знал, что звонит именно Сипов, поскольку только что получил сообщение с телецентра.

– Звонил Сипов, просил снять повтор, но я сказал, что мы действуем только по вашему приказу, и дал ваш телефон. Так что ждите…, – передал Виталий Ушлый, один из дежурных техников.

«Однако, одна телевизионная информация забудется, – размышлял Алик, глядя на нервирующий его телефон. – Весь риск, который я принял на себя, обернется мне более серьезными последствиями, чем те, которые я доставил Хамовскому. Тут надо действовать по-научному».

Приятно быть верным себе, своим идеям, родине. Стоит почувствовать вкус этой не приносящей денег верности, как без нее невозможно становится жить.

Информация об изменениях в деле Хамовского, а точнее о том, что оно не прекращено, как это обычно бывает с делами против высоких чиновников, стала выходить, как минимум раз в две недели. Администрация маленького нефтяного города постепенно успокоилась и даже привыкла. Хамовский пребывал в отъездах. О достижении результата Алик узнал, когда на одном из домов маленького нефтяного города появилась надпись:

«Хамовский – вор. Он украл девять миллионов!»

В маршрутных такси маленького нефтяного города говорили только о воровстве среди городского руководства. Алик сумел пробить броню населения с помощью

простого геббельсовского правила: эффект запоминания дает повторение и только повторение.

***

Примерно в это же время, бегая после работы в спортивных целях по тайге, Алик находил белые грибы на выжженных пожаром местах. Грибы вырастали там, где их и быть не должно. Это вселило в сердце Алика уверенность, что удача подстерегает его именно на пути выжженном. И не надо бояться разрушения, если оно предопределено.

«Пусть враги беснуются и нападают», – легкомысленно думал он, а точнее – и вовсе не думал о врагах и их планах. Что ж свои долги каждый создает сам, иногда легкомысленно и незаметно для самого себя, и тогда узнать, что создал долг, можно лишь тогда, когда потребуют его уплату.

ВОРОВСТВО ПОД БОКОМ

«Каким бы честным ни был капитал корабля с бандитской командой, он рискует стать первым повешенным на корабельной рее».

Пока розовощекая секретарша Бухрим вкушала краткие отпускные радости, по устоявшейся традиции ее подменяла Пупик. Подменяла с жадностью, шустро управляясь и с приемом платных объявлений, и с оформлением денег, и со своими прямыми бухгалтерскими делами, управлялась так, будто этих дел и не существовало вовсе. За такое трудолюбие, не требовавшее дополнительной оплаты, Алик прощал Пупик все скандалы и стычки, случавшиеся меж ними.

Но внезапно Пупик принялась желтеть лицом. Затем и в ее глазах поселилась густая желтизна, напоминавшая ту, после которой листья еще некоторое время трепещут на осеннем ветру, а затем срываются с ветвей, падают и сливаются с землей, в едином порыве гниения живого.

Видя, что и силы стали покидать Пупик, Алик не выдержал ее желтеющего геройства и сказал, как можно душевнее:

– Анатольевна, мне кажется, вы больны. Бросайте работу и идите в больницу.

– Сделаю, сделаю… Схожу, схожу…, – говорила Пупик, но опять приходила на работу.

– Как муж не замечает!? – вопрошала Пальчинкова, вышедшая из отпуска.

– Он ее каждый день видит, – предполагал Алик. – Вот и привык.

За разговорами прошло еще некоторое время. Пожелтевшая Пупик ходила, пошатываясь, и подолгу бездумно смотрела в монитор, словно бы превращаясь в неживое. В итоге Алик зашел к ней в кабинет и твердо произнес:

– Если вы сейчас же не пойдете в больницу, то я вызываю скорую помощь.