Эфиопские хроники XVI-XVII веков

Если бы написать историю добродетелей сих мучеников бескровных, осужденных этим человеком, жестокосердным, как Диоклетиан, в месяц изгнания сего царя! Но не можем мы, и не способны рассказать [об этом] страница за страницей. Одних из них сковали по рукам и ногам, другие же [терпели] голод и жажду. Однажды, когда находился в дороге, видел он вельмож царства и азажей, идущих пешком, и некоторые из них были скованы цепью, и влекли их, как псов. И когда увидел он их муки и бедствия, то остановился на дороге и сказал им: “Не сердитесь на меня. Разве постигли вас все эти муки не в воздание за те притеснения, которыми притеснял меня царь? Ныне же читайте с верою „Отче наш“, дабы был бог с притесненными”. И тогда стали молиться все полоненные и говорить: “Отче наш, иже еси на небесах”. И тотчас вознеслась молитва эта пред бога.

Сей же царь христианский, приняв благословения от матери своей, от сестры отца своего и от всех изрядных бедняков монастырских, пошел поспешно в Дамот и встретился по дороге с азмачем Такло. Фасило же пришел из Мава, и повстречались они в Гуахгуахта. И была меж ними рать великая двухнедельная. Но не было победы ни одному из них, ибо не пришло еще время. И тогда решил [Фасило] пойти в Эндагабтан грабить, но не мог, потому что на дороге был стан сего царя. И когда не мог [пройти] он, то ушел ночью, так что тот не знал, по дороге на Сабрад. И утром когда увидели они, что обезлюдел стан его, то поняли, что ушел он ночью. Сей же царь тогда выступил поспешно с войском своим, дабы не опередил он его в захвате страны. И устремились они тогда один по дороге в Гэнд, Барат, а другой по другой дороге и встретились в Эндагабтане. И была меж ними рать крепкая, и побиты были и с одной, и с другой стороны многие. И когда умножилось пролитие крови, пришел к [Фасило] абуна[69]

Иоасаф с учителями многими и сказал: “Пришли мы к тебе ради мира, покайся и покорись!”. Он же отказался и сказал: “Нет мне доли с царем!”. И сказал он это потому, что отошел от него дух святой и исполнился он духом дьявольским. Войско сего царя увеличивалось каждое утро, а войско Фасило уменьшалось день ото дня, ибо многие люди из дружины его переходили к царю. И потому решил он, сказав: “Если воцарю я царя, то не будут покидать меня дружинники, ибо любят царя люди эфиопские”. И, решив так, воцарил он человека, недостойного царства[70]

, 11-го дня месяца тэра[71]

. И по прошествии месяца после этого пришел из Годжама азмач Зара Иоханнес с 50 всадниками и более чем восьмью сотнями щитоносцев. А день прихода его был пятый день месяца якатита[72], пятница. И восьмого дня этого месяца совпало начало поста с праздником Симеона. И по прошествии времени с вечера этого дня воскресного до утра понедельника сбежало все войско Фасило, охранявшее все входы в крепость. Первым ушел Кабазо Такле с многими дружинниками Фасило, ибо был он начальником над Марир. Много средь них было всадников, [закованных] в броню, а еще больше среди них было щитоносцев, и пришли они к государю. И тогда вышли вслед за ними остальные Марир и многие витязи маласайские, называемые Эрмадж и Тэмур, и, следуя по чинам своим, вошли к государю. И в это время было потрясение великое в стане государевом из-за топота коней и мулов и от кликов людских, подобных водопаду многому. И многочисленность войска была такова, что не вмещала его крепость, так что стояла половина войска вне крепости. Сей же Фасило решил решение крепкое: в это время выбрал он, кого призвать, а призвал он, кого любил, а кого любил, он возвеличил и дал украшения, подобающие доблестным: золотые обручья и тому подобное. И тотчас же вышел тайно из стана своего в час полночный, оставив женщин и детей и достояние: шатры и тому подобное имущество громоздкое и утварь многую, отобранные у людей государя, вейзаро и государыни, которые собрал он грабежом и насилием отовсюду. И, оставив все это, пошел он по дороге в Гэнд Барат со своими избранными, которых было 50 всадников. Тогда преследовали его, но не настигли, ибо шел он ногами устрашенными и трепетными, спасаясь от смерти. И, придя в Годжам, пошел он по дороге в Амхару, ибо желательно ему было достичь Исаака, который был основанием сего беззакония. Но не сбылось желание его, ибо настиг его по дороге в Вадла дружинник отца его Таклау, схватил его, связал и отобрал всех коней его и мулов и все имение драгоценное, такое, как золотые обручья и украшения, которые легко унести и которые выбрал он для себя, когда уходил из стана своего. И затем отослал его в узах к азмачу Харбо, а тог сослал его на остров, называемый Дак, куда ссылают царей[73]. Сей же царь уповающий возвратился в Кореаб и завершил там дни поста. И на четвертое воскресенье поста, в день горы Масличной, пришло благовестие от Таклау, сказавшего: “Схватил я Фасило и связал!”. И было тогда веселие и радость. И отпраздновал он пасху там же, в Гэнд Барат, и пасха тогда была лучшей, нежели пасхи Иосии (ср. IV Книга царств. 23, 22-23).