Его дикое проклятие

– Для эс-Ретнея брат лишь Повелитель дэмов, в которого превратился Аларик. Вот только для меня это выглядит, будто князь Немии там, наверху, на карнизе стены замка держит частицу Кеппоха. Будто он пытает частицу Кеппоха.

И частицу ее самой.

– Калейя, никто в этой никому не нужной стране не знает, откуда взялось существо, на котором они срывают свой гнев.

Огонь вдруг неровно замигал, и Калейя едва сдержалась, чтобы не закричать на подругу. Это существо все еще было ее братом! И он об этом знал. Огонь знал об этом. Сама она знала об этом и всегда будет знать!

Она пересилила эмоции:

– И потому для меня стало облегчением, что даже у жалкого осколка Кеппоха достаточно силы, чтобы противостоять Немии.

– Вы всегда сможете заклясть его снова или нет?

– Каждый человек может произнести проклятье лишь единожды. Князь эс-Ретнея уже сделал это, так что у него не будет второй попытки. Кроме того, я считаю его слишком подозрительным, чтобы он поделился властью над именем Аларика с кем-то еще. Ведь тогда этот человек будет способен надавить на князя, выманить у него все, что пожелает. – Калейя не стала упоминать, что эта мысль ее не радует. Впрочем, она была уверена – никто не захочет произнести проклятье. Увидеть ее брата – или то, что от него осталось – лицом к лицу и затем использовать его – это было совсем не то, что отправлять к нему посланника с очередным заданием и заклятьем долга.

Калейя была искренна лишь с немногими людьми, но с собой – всегда: если ей придется увидеться с братом таким образом, это разобьет ей сердце. С другой стороны, посмотрев на Эвин, она подумала, что они и князь эс-Ретнея не всегда были единственными, кому известно истинное имя Повелителя дэмов. Всегда полезно иметь на один вариант действий больше, чем нужно для реализации плана.

– Кроме того, – непринужденно продолжила она, – хотела бы я послушать о том, как немийцы призывают его, а затем пытаются одолеть в одиночку. Без магических оков Садвина у них ничего не выйдет. А ты думаешь, я позволю Садвину второй раз работать на Немию? В их запасах просто не найдется столько рабов, руды и угля, чтобы я допустила это снова.

– Путешествовать вместе с ним – риск, – отметила Эвин. – Он очень могущественный. Какая удача, что он глуп. Никогда даже не пытался сбежать.

Усмехнувшись, Калейя покачала головой:

– Мой отец говорил, что Садвин так давно принадлежит нашей семье, что мысль о его освобождении порождает в нем слишком много страхов. И я думаю, что он прав. То, что он остается верен нам, не проявление глупости. Хотя ты тоже права, это было рискованно. Он любил Аларика, знаешь об этом? Если бы он узнал, что темный Повелитель, для которого он выковал цепи, когда-то звался Алариком Кольясом… Он бы…

Эвин снова сменила позу:

– Стал непокорным?

– Это сломало бы его. А он понадобится, когда начнется мое правление.

– Когда? – спросила Эвин. – Как ты думаешь, когда этот момент наступит?

– Отец очень упрям. – Это было проблемой, и терпение Калейи иссякало. В то же время она гордилась отцом. – Но целители полагают, что он не переживет лето. Может быть, это случится завтра, а может, пройдет еще пара недель. Думаю, я буду просить знака об этом.

– Поедешь к вулканам?

– Да, и поеду одна. – Как и всегда, когда ей нужен был не только совет, но и мужество, которое она черпала от вулканов, ее мог сопровождать только вороной жеребец по имени Нар. – Я буду размышлять, и никто, кроме огня, не должен мне в этом мешать.

Эвин расстроенно сглотнула, но не стала возражать:

– Я понимаю.

– В следующий раз я разрешу тебе поехать со мной, – пообещала Калейя, поднимаясь и подходя к сундуку с одеждой, чтобы сменить короткое мовлэ, расшитое золотыми нитями и прикрывавшее только грудь, на более длинное, сделанное из прочной кожи.

В следующий раз она будет рассказывать лаве, огню и углям лишь о несущественном. Она не будет втайне надеяться на появление феникса. Не будет говорить об Аларике.

Глава 27

АЛАРИК

– Говоришь, это заклинание легкое?

Аларик лежал на животе на пустом столе, приподнявшись на локтях и упираясь лбом в кулаки. Все эти бесплодные попытки ухватиться хотя бы за одну ускользающую нить магии, которая, если верить Виккарду, была вездесущей, подействовали отрезвляюще. Здесь не было ничего, что он мог бы увидеть или ощутить, не говоря уже о том, чтобы воспользоваться этой силой.

– Возможно, что-то пошло не так, и я был проклят, но при этом не получил ни малейшей доли власти над магией?

Виккард собрался было ответить, но его прервал яростный стук в дверь. Прежде чем кто-то из них успел хоть что-то сказать, дверь распахнулась и на пороге появился Кедрен. Он открыл рот, снова закрыл его, переводя взгляд с Аларика на Виккарда и обратно.

– А…ла…рик? – растерянно спросил он.

– Что случилось? – спросил тот, хотя Кедрен лишь моргнул и улыбнулся.

– Ничего. Я просто удивлен, что ты теперь выглядишь так по-другому.