Его искали, а он нашелся (СИ)

Как будто он даст Варудо покинуть их танец, не доиграв мелодию до конца - половина связанных с Временем душ была использована в самом начале, чтобы отрезать то Время, когда он еще не пришел к нему на поклон, от остального. Выдернуть его через реку не выйдет, даже у Императора, не после того, что ему уже пришлось сегодня выдержать, не после пережитых напряжений, предательств и потерь.

И танец продолжался.

Выпад клинка встречает такой же клинок, зеркальная его копия, обладающая даже частью похожих эффектов, отбрасывая Варудо в жестком парировании. Тот возвращает себя назад, на ударную позицию и пробует повторить удар по-другому, но встречает его лишь банальный пинок ногой, вынуждая тварь терять души, чтобы превратить удар физический в концептуальный, способный нарушить даже защиту Подлой Дуэли. Повредить принцу это не смогло, но отшвырнуло подобно кукле, брошенной рассерженным ребенком, прямиком в объятия старого инфернала.

Цепи снова служат вместо конечностей, мягко хватая летящего принца и гася инерцию, готовясь поставить на землю, когда тот просто исчезает из хватки цепей, чтобы снова возникнуть перед извергом, теперь пытаясь отрубить ногу, какой его пнули. София заняла нехарактерную для себя роль дистанционной поддержки, атакуя спрессованными сверлами алого пламени с завидной частотой. Барьеры из жесткой и переполненной статическими эссенциями воды и вязкой астральной завесы удерживают его необожженным, но не дают самому ударить чем-то достойным. Сбоку заходит тишина, снова ускоряясь, травмируя самого себя, а тварь вынуждена перейти в атаку на Варудо, одновременно прекращая блокировать пламя и начиная щедро сеять световые атаки в сторону Тени - не хочется снова давать двум ускорениям сложиться в одно, очень уж в такие моменты становится тишина неприятным противником, почти оглушающим в своем стремлении отодвинуть мелодию Пекла как можно дальше в свою тишину.

Скрежет и лязг цепей, каким он и его видящие отмечают инфернала, предупреждает, позволяет растянуть пространство, избегая цепей, но при этом прерывая атаку на Варудо, вместо нее оставляя иллюзию этой атаки, чтобы все равно защитился, потерял время. Призванный же продолжает попытки сблизиться, хотя ускорение уже отрывает от его теневой плоти куски даже большие, чем сумевшие задеть чары. Мир вокруг снова пытается измениться, в разум бьется многоголосый хор молитвенного песнопения, только все голоса в нем поют не в ноту, все они словно рыдают сквозь захлебывающийся крик - инфернал редко пользовался почти бесполезными против спрятавшего свои лелеемые души изверга внешними атаками, предпочитая просто атаковать в упор с помощью цепей или проклятых касаний, но сейчас смена тактики сыграла ему на руку.

Варудо выплывает из очередной временной линии, то ли не отслеженной извергом, то ли вообще не сбывшейся еще в прошлом, но теперь его удар смертельно опасен - воспользовавшись моментом ослабшей защиты, вынужденной необходимостью уберечь искры свои и мелодию их от сорвавшейся на крик молитвы старика, Господин не сумел помешать. Игра со случившимся и не сбывшимся, которой он так ждал от непонятным образом использующего зеркала тишины, но не от едва ли не наиболее прямолинейного из врагов его - флейты. Вынужденный ускорять и возобновлять силы своих союзников, постоянно замыкающий себя в неприкосновенном барьере, непрерывно использующий простые, но единственно надежные в таких условиях приемы, не имеющий ни сил, ни права на более изящные, но для прямого боя непригодные, родовые техники.

И вот, решился, закономерно подставляясь, снимая защиту, ставя все на атаку и не надеясь на то, что тот же тишина спасет свою флейту очередным зеркалом - даже если бы захотел, не факт, что сумеет, слишком разные силы, слишком далеко уйдет отраженное в течении реки Времени, слишком много тонких настроек, чтобы нашлось место еще одной. В иных обстоятельствах такой риск стал бы последним подарком флейты, его финальной нотой, но именно сейчас ему сопутствует успех... почти сопутствует.

Взмах клинка, безвредный, но смертельно опасный, не касается самого псевдотела, не задевает его, лишь проходит сквозь пучок нитей ключей, едва не прочеркнув сам Исток, будто цирюльник отрезал конский хвост жаждущему остричься клиенту. Господин ничего не почувствовал, ничего не заметили и его зрящие, и прознающие, будто ничего и не случилось. И он не знал, не мог знать, случилось ли произошедшее или обошлось - в неактивном состоянии нити это лишь образы, визуализированное намерение контроля, инструмент воздействия и корректировки, но не часть тела, будь это миниатюрное вместилище его бытия, которое сейчас сражается с квартетом, огромные и пребывающие во множестве измерений сразу лепестки или даже весь Домен как явление воли Господина.

Значит, первого касания не было, он уклонился?