Его ребенок

— Да, по всем характеристикам плод соответствует сроку. Можете подниматься, на окне салфетки, — мужчина мотнул головой и отвернулся, — подождите результата в коридорчике и позовите, пожалуйста, следующего в очереди. Только по талону, — усмехнулся врач, а я, впопыхах натянув трусы, а затем и джинсы, побежала выполнять поручение, забыв даже вытереть гель с живота, в котором теперь была вся моя футболка.

Когда я все же дождалась описания УЗИ и прорвалась с ним без очереди в кабинет гинеколога, я поняла одну единственную вещь, что безумно рада благополучному течению беременности и не прощу сама себя, если прерву ее. Не после того, как слышала такие сумасшедше-частые удары сердечка и увидела непонятного головастика на мутной фотографии УЗИ.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Из кабинета врача я вышла с двоякими ощущениями и пачкой направлений не только на анализы, но и к другим специалистам, таким как лор и окулист. Какое они отношение имели к беременности, я не знала. Наверное, стоило поговорить об этом с Олесей, посоветоваться, но я решила, что тревожить ее пока не стоит. А вот Марку сообщить нужно. Только как решиться?

Он как раз звонил мне, пока я была в кабинете врача. Я сбросила вызов и теперь не знала, что сказать Скольникову. Про пары не соврешь, потому что он звонил как раз в пятнадцатиминутный перерыв между первой и второй парой. И нужно ли было ему врать? Опять врать…

— Привет, я тебя сбросила… — я все-таки набрала Марка после того, как записалась к нужным врачам и вышла на улицу.

— Доброе утро, Карин, — мягко произнес он, а затем добавил, — мне сейчас очень неудобно разговаривать. На паре задержали?

— Не-е-ет, — я крепче вцепилась в телефон, — я не ходила сегодня в институт. Решила пойти к врачу, как ты и…

— Все хорошо? — резко перебил он меня, словно действительно волновался.

— Да, все нормально, — быстро ответила я, не давая себе ни мгновения на то, чтобы выпалить правду.

С другой стороны, я же и не соврала ему. Просто… просто не говорят о таком вот так вот, да и вообще, я даже не представляю, как о таком говорят.

Ну, точно нужно на консультацию к Олесе сходить.

После того, как Марк пожелал мне хорошего настроения и отключился, я поняла, что Олеся действительно в каких-то моментах оказалась смелее меня. Я же… я умная только, когда дело касалось других. А когда нужно было принимать решения о собственной жизни, я вела себя как самая настоящая трусливая овца.

Домой я пошла пешком, было не далеко, да и небольшая прогулка мне пошла бы на пользу, вдруг ясность мыслей ко мне вернется.

Только вот это были пустые надежды. В подъезд я заходила все в том же напряжении, а потому даже лица мужчины, сбегающего по ступенькам и грубо толкнувшего меня, я не успела рассмотреть. Успела лишь зацепиться за перила, чтобы не упасть и, обернувшись, увидела, как мужчина уже выбегает из подъезда.

— Мудила, — огрызнулась я в пустоту, только сейчас осознавая, как же сильно у меня начало стучать сердце. Да, не сто семьдесят семь ударов в минуту, как у моего малыша, но тоже очень-очень быстро.

Я же чуть с лестницы не упала! Кошмар.

Выдохнув, я не спеша продолжила подъем по лестнице и, уже зайдя в квартиру чуть ли не захлебнулась волной ужаса. Дома все стояло вверх дном. Словно здесь прошло настоящее цунами.

— Кристина! — прокричала я, до последнего не веря, что сестра могла устроить такой беспорядок, да и вряд ли бы она смогла перевернуть прихожую, а та сейчас валялась и преграждала мне путь.

— Кристин! — позвала я ее второй раз.

В квартире по-прежнему стояла удушающая тишина. За сестру стало откровенно страшно. Не дай бог, малолетняя дура что-нибудь сделала с собой. Что вообще происходит?

Я с трудом приподняла прихожую. Несмотря на то, что стенка была крохотной, она оказалась безумно тяжелой. Прислонив покореженную мебель к стене, я все же смогла преодолеть наш узкий коридор и направилась в комнату сестры. Кристины там не оказалось, а вот погром был. Да еще какой. Мебель, конечно, не раскидана, но все ее школьные тетради и учебники валялись на полу. Похожая картина была в моей комнате и в маминой.

Я, дрожащими руками, достала телефон из кармана, затем наконец стянула куртку и быстро сняла на видео комнату, в которой была, а потом и коридор. Сразу же отправила получившееся видео маме и, до того, как она прочитала сообщение, набрала ее контакт.

Кто-то устроил это специально. Кто-то, у кого были ключи от нашей квартиры. Ведь я закрывала дверь перед уходом, да и когда вернулась, замок был заперт.

Мама сбросила меня. Я позвонила опять. Она вновь сбросила. Так продолжалось четыре раза, на пятый все же подняла трубку.

— Милая, говори быстро, что случилось? — ее голос был взволнованным. — У меня важные переговоры.

— Кто-то проник в нашу квартиру и устроил тут погром! — практически завизжала я.

Приложила ладонь ко рту, пытаясь сдержать еще более истеричный выкрик. Ведь это мог быть тот самый мужчина, что толкнул меня на лестничной клетке.