Читаем Его зовут Ангел (СИ) полностью

Я вижу, как Егор смущен. Ангел открывает браузер «Яндекс» и вбивает в строке поиска «Вк». Заходит. Открывается его страничка. Я вижу его фотографию, где он стоит на берегу моря и смотрит на закат. Фотография красивая. У Ангела загорелая кожа, из-под красной кепки торчат темные волосы. На нем белая футболка и голубые шорты.

- Этим летом мы ездили в Израиль, - поясняет Ангел.

Я заканчиваю изучать его аватарку и спускаюсь к списку друзей. Сорок семь друзей. Я отвожу взгляд от экрана и вопросительно смотрю на Ангела.

- Там половина родственников, - отвечает он на мой не прозвучавший вслух вопрос. - Братья, сестры, их друзья… Несколько ребят, с которыми я познакомился в «Вконтакте». Но они живут в другом конце России, - он невесело усмехается и наводит курсор на верхний правый угол страницы, где написано «Выйти». Кликает.

Регистрация занимает несколько минут. Егор внимательно наблюдает за всем, что делает Ангел. Я сижу и наблюдаю за ними. Я тоже есть в «Вк», но у меня нет фотографий, нет друзей. Я редко захожу туда, чтобы послушать музыку или порыться в группах. И в жизни и в интернете я полный инкогнито, где меня никто не знает и не видит. Хотя в интернете я могла бы стать «нормальной», общаясь с людьми, которых никогда не увижу, и они не увидят меня, ведь там больше лжи, чем в реальности.

Вскоре Ангел заканчивает с Егором. Егор полностью поглощается в создание группы, где он собирается выкладывать все, что знает об Эйнштейне, о его открытиях, все цитаты, картинки, обращения…

- Я обещал показать тебе свои пластинки, - говорит мне Ангел и встает со стула.

Я следую его примеру, Егор даже не смотрит на нас.

Ангел подходит к шкафу с книгами и открывает дверцы нижнего ящичка. Я подхожу и вижу две полки с музыкальными пластинками.

- Ого! - мои брови резко взметаются вверх.

Ангел довольно улыбается, видя мою восторженную реакцию.

- Это все твое?! - не верю я.

- Ага, - кивает он и садится на колени.

Я сажусь рядом с ним.

- Это моя гордость, - говорит он с широкой улыбкой и тянется, чтобы взять несколько виниловых пластинок. - Вот, здесь есть как классика, как рок-н-ролл, кантри, шансон, джаз, электро… Все жанры понемногу.

Я беру пластинки из его рук и читаю название самой первой.

- «Deep Purple», - читаю я. - 2005 год.

- Вот, - Ангел достает еще одну пластинку и дает мне. - Элвис Пресли.

1956 год! Вот это да…

И я приступила к детальному изучению каждой пластинки. Всего у него двести тридцать шесть музыкальных пластинок, тридцать семь из которых группы «Led Zeppelin». Теперь я знаю, какую музыку он слушает. Мне и самой нравится старый рок. Из современного слушаю только «Slipknot» и «System of a Down».

- Поставь что-нибудь, - прошу я.

- Выбирай.

- Эмм… - я смотрю на пластинки и теряюсь. - Что-нибудь на твой вкус.

Ангел усмехается и сразу хватает пластинку группы «The Beatles». Мы встаем с пола и подходим к граммофону. Ангел плавно опускает иглу на пластинку. Спустя минуту комната Ангела заполняется прекрасными звуками песни «Yesterday».

- Обожаю эту песню! - улыбаюсь я и хлопаю в ладони.

После «Yesterday» начинается «Twist and shout», и Ангел вместе с исполнителями начинает петь.

Ангел Самарский ужасно поет, но я смеюсь, потому что выглядит он забавно.

- Давай танцевать! - говорит он мне, когда уже звучит «Rock And Roll Music».

- Что? Нет! Нет! Нет!

Но Ангел берет меня за руки и тянет в центр комнаты. Он смеется, дергая меня за руки, и его движения кажутся забавными из-за хромой ноги.

- Прекрати! - хихикаю я до боли в животе.

Егор, наконец, отворачивается от экрана и смотрит на нас широко распахнутыми глазами.

- Эээ… - произносит он и закрывает рот.

Я словно в другой реальности.

Словно это не я танцую нелепо с Ангелом в его комнате под «The Beatles». Словно это не я смеюсь и думаю, что прекраснее момента в моей жизни еще не было. Веселье, радость, улыбки и бесконечный смех… Может, это все мне снится? Если так, то я готова спать хоть всю жизнь, потому что это самый удивительный сон. Или, может быть, я настолько устала от одиночества, что придумываю себе это? Что ж, тогда пусть все остается так, как есть, потому что это определенно лучше реальности.

Когда песня подходит к концу, Ангел падает на пол и закатывается громким заливистым смехом. Вскоре я присоединяюсь к нему, и мы смеемся так, словно живем последний день. Я забываю про недоуменное лицо Егора, который сидит на кресле и смотрит на нас с тихим ужасом. Я думаю о том, как прекрасен и неповторим этот момент. Я думаю о том, что жизнь может быть хорошей, по-настоящему хорошей и веселой, когда в ней есть такие люди, как Ангел.

Я могу быть сумасшедшей.

Я могу быть живой.

Я могу быть той, какой никогда себя не представляла.

Я могу полюбить этот мир, если мое сердце будет согревать дружба.


Глава десятая


В девять часов того же дня мне звонит Ангел.

- Привет, - говорит он.

- Привет, - отвечаю я и улыбаюсь.

Я сижу в своей комнате на кровати в позе лотоса и делаю домашнее задание по биологии.

- Чем занята? - спрашивает он.

- Делаю домашку. А ты?

- Бездельничаю.

- Круто.

- Ага. Слушай, есть одно странное предложение.

- Хмм.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза