Его зовут Ангел (СИ)

Виолетта Александровна целует меня в щеку, затем обнимает Егора и тоже что-то тихо ему говорит.

- Извини за это, - Ангел наклоняется ко мне. - Просто моя мама сегодня чересчур эмоциональная.

Я смотрю на него, его глаза так близко, что тепло, исходящее от них, я почти ощущаю физически.

- Да что ты. Твоя мама супер, - отвечаю я.

Ангел улыбается и отстраняется.

Мы все успокаиваемся, и наступает время подарков.

- Наш подарок ты уже получил, - говорит Виктор Валерьевич, - теперь ваш черед, ребята.

Егор поднимается со стула первым и куда-то уходит. А через минуту приходит с коробочкой в руках и протягивает ее Ангелу.

- С днем рождения, дружище, - говорит Егор и наполовину смущенно улыбается.

В глазах Ангела загораются искры заинтересованности. Он откатывается от стола и разворачивается к Егору. Берет коробочку в руки и слабо трясет ее.

- Открывай, - говорит Егор. - Тебе понравится.

Ангел ухмыляется и избавляется от коробочки.

- Ого, - присвистывает Ангел и достает зеркальный шар средних размеров. - Это же…

- Антигравитационный шар, - кивает Егор.

Ангел изумленно вскидывает брови и широко улыбается, рассматривая шар со всех сторон. Я завистливо прикусываю губу, потому что подарок Егора действительно необычный. А вот мой предсказуемый. И почему я не догадалась купить антигравитационный шар?..

- Спасибо, Егор! - с восхищением благодарит Ангел. - О, тут даже есть обучающий DVD-диск… Классно! Спасибо!

Они пожимают друг другу руки, и Ангел еще какое-то время рассматривает это антигравитационное чудо.

Я уже не чувствую былой уверенности в том, что Ангел будет без ума от моего подарка. Но я все же рассчитываю на ту реакцию, которую ожидала, когда покупала пластинку.

Я встаю со стула и протягиваю Ангелу желтый подарочный пакетик. Он с лукавой улыбкой смотрит сначала на меня, затем с любопытством опускает голову в пакетик и сует туда руку.

- Пластинка! - восклицает он, как маленький мальчишка, получивший конструктор, о котором мечтал долгое время. - «Black Sabbath»! 1972 года! Ух-ты! - Ангел поднимает голову, и мое сердце готово взорваться от счастья, потому что его коричневые глаза сияют ярче Сириуса.

- Тебе нравится? - с сомнением спрашиваю я, нервно кусая губу.

- Шутишь?! Это классный подарок! Вау! - Ангел разглядывает обложку пластинки. - Спасибо. Это, правда, очень круто! Мы немедленно должны послушать ее!

- Ну уж нет, молодой человек, - вмешивается Виолетта Александровна. - Только после того, как вы попьете чай с тортом.

- Ладно, - немного разочарованным голосом соглашается Ангел.

Родители Ангела исчезают из гостиной и через несколько минут возвращаются с большим тортом, который несут вместе. Они проносят его к столу и ставят в самый центр.

- Это же Эйнштейн! - ошеломленно вскрикивает Ангел, рассматривая рисунок на поверхности торта. Затем он смотрит на родителей безумными-безумными глазами, в которых сейчас плещется столько эмоций, сколько, наверно, никогда не испытывал ни один человек. - Вы сделали торт с Эйнштейном! Не верю! Это самый крутой торт, который я когда-либо видел!

Я немного приподнимаюсь, чтобы лучше разглядеть лицо всем знакомого физика, а замечаю надпись внизу торта:

«Я родился, и это все, что нужно для счастья!»

Должно быть, эти слова принадлежат Эйнштейну.

Какие внимательные у Ангела родители… Мои бы, если бы я обожала Эйнштейна, ни за что не додумались бы сделать торт с его лицом.

- Я поставлю чайник, - говорит Виктор Валерьевич и уходит на кухню.

- Ты лучшая на свете мама, - бормочет Ангел. - Я уже говорил тебе об этом?

Виолетта Александровна смеется и целует сына в лоб.

- Я люблю тебя, мальчик мой, - говорит она ему.

- И я тебя, - отвечает Ангел.

Виктор Валерьевич возвращается с кухни с огромным ножом с широким лезвием. Он подходит к столу и начинает резать торт.

- Мне, пожалуйста, голову Эйнштейна, - просит Ангел.

- Эй! Я тоже хотел съесть его мозг, - наиграно обижается Егор.

Мы с Виолеттой Александровной начинаем смеяться.

Виктор Валерьевич ухмыляется.

- Не беспокойтесь. Тут головы Эйнштейна хватит на двоих, - говорит он.

Мне достается левый глаз Эйнштейна. Виолетте Александровне - его загадочная улыбка. А Виктор Валерьевич довольствуется носом.

Ох, бедный Эйнштейн. Всего разобрали по частям.

Торт как раз такой, какой я люблю. Бисквитный, с кремом и сгущенкой.

Я давно так не наедалась, как сегодня. Точнее, я в жизни столько не ела! В конце праздничного ужина я, довольная и сытая, откидываюсь на спинку стула и тяжело вздыхаю.

- Теперь я смело могу не есть еще дня три, - бормочу я.

Ангел устало смеется и начинает поглаживать свой живот.

- Это точно, - соглашается Егор и снимает очки, чтобы потереть глаза.

Чтобы не болтаться без дела, пока Ангел и Егор изучают и обсуждают антигравитационный шар, я вызываюсь помочь Виолетте Александровне с уборкой стола. Я ухожу на кухню и занимаю место у раковины. Через мои руки проходит гора посуды, но когда мама Ангела присоединяется ко мне, справляться намного легче.

- Как тебе ужин? - интересуется женщина, вытирая полотенцем очередную тарелку.