Эхнатон. Паутина. Вернуться, чтобы быть повешенным. Вердикт. Нежданный гость. Возвращение к убийству. Тройное правило

КАРЛА. Вы его увидите. Если не возражаете, он зайдет за мной. (Смотрит на свои часы.) Дьявольщина! Сколько я времени потратила! Ведь я пришла не для того, чтобы обсуждать мои отношения с женихом. И не собираюсь этого делать. Во всяком случае, не собиралась. Понимаете, я должна знать правду.

ДЖАСТИН. Я вам только что сказал, что имелись смягчающие обстоятельства Вашу мать присяжные признали виновной, но решительно высказались за помилование. Приговор был заменен тюремным заключением.

КАРЛА. И она умерла в тюрьме. Три года спустя.

ДЖАСТИН. Да.

КАРЛА. В своем письме мама написала, чтобы я не сомневалась в ее невиновности. (Смотрит на Джастина с вызовом.)

ДЖАСТИН (сухо). Да?

КАРЛА. Вы в нее не верите?

ДЖАСТИН (тщательно подбирая слова). Полагаю… любящая мать… хотела сделать все возможное, чтобы обеспечить дочери душевное спокойствие.

КАРЛА. Нет, нет… нет! Она была не такая. Она никогда не обманывала меня.

ДЖАСТИН. Откуда вы знаете? Вам было пять лет, когда вы ее видели последний раз.

КАРЛА (с жаром) Я знаю! Мама не обманывала! Даже вынимая мне занозу из пальца, она говорила, что будет больно. И когда водила к зубному врачу… И все такое… Она была не из тех, кто подслащивает пилюли. Она всегда говорила только правду. Раз она сказала, что невиновна, значит, она действительно невиновна! Вы мне не верите, но это так. (Торопливо достает из сумочки носовой платок и вытирает слезы.)

ДЖАСТИН. Всегда лучше смотреть правде в глаза.

КАРЛА. Это и есть правда!

ДЖАСТИН (покачав головой; спокойно). Нет, это неправда.

КАРЛА. Почему вы так уверены? Разве присяжные никогда не ошибаются?

ДЖАСТИН. Да, вероятно, немало виновных расхаживает на свободе, потому что их оправдали за недостатком улик. Однако случай с вашей матерью… несомненный.

КАРЛА. Вас там не было. Дело вел ваш отец…

ДЖАСТИН (перебивая). Да, мой отец был поверенным защиты.

КАРЛА. Ну и… он доказывал ее невиновность, не так ли?

ДЖАСТИН (смущенно). Да, разумеется. Однако, боюсь, вы не совсем понимаете..

КАРЛА (с горечью). Вы хотите сказать… что он защищал ее, не веря?.. Что это просто работа такая? Но сам он… лично… Что он думал?

ДЖАСТИН (натянуто). Право, не знаю.

КАРЛА. Знаете. Он считал, что мама виновна. И вы тоже так думаете… Но почему вы так хорошо все помните?

ДЖАСТИН (смотрит ей прямо в глаза). Мне было восемнадцать лет… Я только поступил в Оксфорд… и очень увлекался правом. Я бывал в суде каждый день!

КАРЛА. Что вы думали? Расскажите. Я хочу понять.

ДЖАСТИН. Ваша матушка безумно любила вашего отца… но он… он вел себя бесчестно… Поселил в дом любовницу… Унижал, оскорблял вашу мать — миссис Крейл вынесла больше, чем может выдержать женщина. Он довел ее до отчаяния. Постарайтесь понять. Понять и простить.

КАРЛА. Мне нет нужды ее прощать. Она не убивала.

ДЖАСТИН. Тогда, черт побери, кто же убил? Ни у кого другого не было ни малейшего мотива для убийства. Если бы вы прочитали все отчеты по этому делу…

КАРЛА. Я читала. Ходила в архив и прочла о процессе все, до малейших деталей.

Джастин подходит к столу и заглядывает в лежащую на нем папку.

ДЖАСТИН. Ну что же, вот вам факты. Кроме вашей матери и отца, в тот день в доме находилось пять человек: братья Блэйк — Филип и Мередит, — ближайшие друзья вашего отца; четырнадцатилетняя Анджела Уоррен, сводная сестра вашей матери, и ее гувернантка — мисс как-ее-там. Ну и Эльза Грир, любовница вашего отца. Подозревать кого-нибудь из них… не было ни малейшего основания. Кроме того, если бы вы видели…

КАРЛА. Да… продолжайте!

ДЖАСТИН (с чувством).

Если бы вы видели ее в суде. Мужественная, неизменно вежливая… Она держалась с таким достоинством, но никогда… ни минуты… не боролась. (Смотрит на Карлу.) А знаете, вы очень на нее похожи. Как будто это она сейчас тут сидит. Однако есть разница. Вы — боец. (Смотрит в папку.)

КАРЛА. Не боролась… Почему?

ДЖАСТИН. Защиту поручили Монтегю Дипличу. Теперь я понимаю: это была ошибка. При всей его безупречной репутации он грешил… театральностью, что ли.

Клиент должен был ему подыгрывать. А ваша мать этого не делала.

КАРЛА. Почему?

ДЖАСТИН. В ответ на его вопросы она говорила все, что нужно, — но так, будто отвечает вызубренный урок. Она не дала старине Монтегю ни малейшего шанса! Наконец он подвел ее к последнему кульминационному вопросу: «Я вас спрашиваю, миссис Крейл, вы убили вашего мужа?» И она ответила: «Нет… э-э… нет, в самом деле я н-не убивала». Это прозвучало так неубедительно!

КАРЛА. А потом?

ДЖАСТИН. Потом настал черед Эспри. Позже он стал генеральным прокурором. Тихий, но смертельно опасный. После театральных фейерверков старины Монти — железная логика Эспри. Он совершенно уничтожил миссис Крейл, стер в порошок. Использовал, дьявол, против нее все, до самой последней мелочи. Я… я с трудом это выдержал.

КАРЛА. Как хорошо вы все помните!