Эхнатон. Паутина. Вернуться, чтобы быть повешенным. Вердикт. Нежданный гость. Возвращение к убийству. Тройное правило

Эту фразу Эмиас, несомненно, произносил и раньше, по отношению к другим любовницам, но на этот раз он говорил о вас (поворачивается к Эльзе), не правда ли, леди Мелкшэм? Вы были в шоке от подслушанного вами разговора — и действовали незамедлительно! Вы заметили, что Кэролайн накануне взяла пузырек с кониином, и сразу нашли его, когда ходили за пуловером. Вы действовали осторожно: набрали яда в глазную пипетку, спустились вниз, прикрыв ее пуловером, и, когда Эмиас попросил пива, вылили содержимое пипетки в стакан и подали его Эмиасу. Затем снова сели на скамью позировать. Вы наблюдали за тем, как он пил. Видели, как появились первые симптомы: онемение конечностей, постепенное расстройство речи. Вы сидели и смотрели, как он умирает. Это портрет женщины, наблюдающей, как умирает человек, которого она любила.

Эльза стремительно подходит к портрету и смотрит на него.

Человек, писавший этот портрет, не знал, что с ним происходит. Однако это здесь… в глазах.

ЭЛЬЗА (жестко). Он заслужил смерть! (Смотрит на Джастина.) Вы умный человек, мистер Фогг, однако у вас нет ни малейшей возможности хоть что-нибудь предпринять. (Выходит в холл.)

Полная тишина. Затем все сразу начинают говорить. Карла выходит на террасу и останавливается около скамьи.

ФИЛИП. Однако… однако неужели мы и вправду не можем ничего предпринять?

МЕРЕДИТ. Не могу поверить! Просто не могу поверить!

АНДЖЕЛА. Это так очевидно… Как мы были слепы!

ФИЛИП. Что мы можем сделать, Фогг?.. Что, черт побери, мы можем сделать?

ДЖАСТИН. Юридически — боюсь, ничего.

ФИЛИП. Ничего?.. То есть как это — ничего? Ведь эта женщина фактически призналась… Я не уверен, что вы правы, Фогг! (Выходит через холл.)

АНДЖЕЛА (тоже направляясь к двери в холл, Джастину). Как ни странно, но вы правы.

МИСС УИЛЬЯМС (идя к двери в холл). Невероятно! Совершенно невероятно. Трудно поверить!

Мисс Уильямс и Анджела выходят. Филип возвращается.

ФИЛИП (Джастину). В самом деле, Фогг, — я не вполне уверен, что вы правы. Завтра же утром я свяжусь с моим адвокатом. (Опять уходит.)

МЕРЕДИТ. Эльза… Уж на нее я никак не мог подумать! Совершенно невероятно! Кэролайн мертва… Эмиас мертв… Нет ни одного свидетеля… (Поворачивается, уже в дверях.) Или есть? (Качает головой и уходит через центральную дверь.)

Карла сидит на каменной скамье. Джастин смотрит на нее из комнаты, затем тоже выходит на террасу.

ДЖАСТИН. Ну а теперь что вы хотели бы предпринять, Карла?

КАРЛА (тихо). Ничего. Она уже приговорена, не так ли?

ДЖАСТИН. Приговорена?

КАРЛА. К пожизненному заключению… В себе самой. Благодарю вас!

ДЖАСТИН. Теперь вы вернетесь в Канаду и выйдете замуж. Юридического доказательства, разумеется, нет, но мы можем предоставить вашему Джеффу более-менее удовлетворительный ответ.

КЛАРА. В этом нет надобности. Я не собираюсь выходить за него замуж. И уже сказала ему об этом.

ДЖАСТИН (поднимая голову). Но… почему?

КАРЛА (задумчиво). По-моему, я его переросла. И я не хочу возвращаться в Канаду. В конце концов, мое место здесь.

ДЖАСТИН. Вам покажется здесь… одиноко.

КАРЛА (с озорной улыбкой). Нет, если я выйду замуж за англичанина.

(Хмуро.) Если бы я могла заставить вас влюбиться в меня…

ДЖАСТИН. Заставить? Как вы думаете, чего ради я все это устраивал?

КАРЛА (вставая). Вы принимаете меня за мою мать. Но я — дочь не только Кэролайн. Ведь Эмиас — мой отец, так что во мне сидит немало от дьявола. И я хочу, чтобы вы меня любили.

ДЖАСТИН. Об этом можете не беспокоиться! (Улыбается и обнимает ее.)

КАРЛА (смеясь). А я и не беспокоюсь.

Целуются. Через центральную дверь входит Мередит.

МЕРЕДИТ (входя). Могу я предложить вам что-нибудь выпить, прежде чем… (Видит, что в комнате никого нет, подходит к стеклянной двери и выглядывает на террасу.) О-о! (Улыбается.) Подумать только! (Удаляется.)

Свет постепенно гаснет. Занавес.

ТРОЙНОЕ ПРАВИЛО

Rule of Three (The Rats, Afternoon at the Seaside, The Patient) 1962 © Перевод Челнокова В., 2001

Крысы

Одноактная пьеса

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

САНДРА ГРЕЙ, элегантная красавица, уверенная в своей неотразимости, лет 30-ти.

ДЖЕННИФЕР БРАЙС, молодая женщина лет 30-ти, с непроницаемым, чуть язвительным выражением лица.

ДЭВИД ФОРРЕСТЕР, красавец 38 лет; за внешним обаянием и хорошими манерами проглядывает черствая, безжалостная душа.

АЛЕК ХАНБЕРИ, щеголеватый, очень женоподобный молодой человек с вычурными, немужскими манерами, 29 лет.

Квартира Майкла Торренса в Хэмпстеде Погожий летний вечер, около половины седьмого.