Эльф среди людей

Эта былая обида кольнула, как бывает, когда старая, давно заросшая рана вдруг даст знать, – кольнула в первые дни, когда они с Арагорном отправились в дозор; кольнула – и растаяла как туман, потому что некогда, потому что с тобой мальчишка, и его надо всему учить, и не так, как было два века назад, когда найти орков был тот еще труд, а сейчас всё всерьез, и дозор настоящий, а в дозоре ребенок, который не умеет почти ничего, а ты, хоть и бессмертный, тоже должен иногда отдыхать…

Арагорн всё схватывал быстро, учителем ты был отличным, ничего страшного у вас не случилось – оно случалось, но не у вас, оно рокотало восточнее и севернее, к вам несколько раз гонцы добирались израненными, и ты понимал, что доверить ребенку жизнь разведчика – нельзя, а это значит, что бежать с вестью придется мальчишке, ты жутко, до холодеющих пальцев боялся, отпуская его первый раз, – но всё обошлось, он добежал до ближнего дозора и вернулся к тебе, вернулся ободранный («Смотреть надо, куда ты мчишься! И да, особенно, если с важной вестью!») и голодный, но всё хорошо, мальчик цел и невредим, синяки и ссадины не в счет, а что тот шрам на годы останется, так вот и будет напоминание, зачем Наследнику Элендила голова дана, если уж венца на ней не носить… и вообще, он молодец, что и промыть рану сразу сообразил, и травы приложил, без воспаления обошлось. Словом, всё отлично.

За раненым тогда пришли, его забрали, а вас даже сменять не стали, потому что на востоке было скверно, каждый воин на счету, от семи лет и старше, да.

Так прошло несколько лет. Арагорн больше не получал ран в неравных битвах с сучьями и оврагами, путь от них до ближнего дозора стал вдвое короче – отчасти потому, что мальчишка уже бегал быстрее, а еще потому, что становился следопытом, искал и находил лучшие пути в лесу; вести из страшных и срочных становились спокойными, дозору пришла смена, в поселке ты многое узнал о том, где были схватки и как разбили орков, и уже подумывал, что, когда принца отправят учиться в Ривенделл, тебе стоит пройтись по Мглистым горам поглубже, благо не впервой, и понять, что же там затевается, потому что это похоже скорее на разведку боем, чем на то, что какие-то орки вздумали поискать добычу на западных равнинах.

С этим ты пришел к Аравиру.

После событий этих лет словом «вождь» называли уже только его, хотя его отец был жив… но внук Аранарта, выросший в мире, и не пытался решать дела войны, отдав всё в руки сына.

Так странно думать, что внук Аранарта – жив. Что жива и гордо несет венец вдовства Ранвен. Кажется, между тобой и ними – пропасть, как Вторая эпоха, когда тебя не было среди живых. Время Аранарта – ослепительное, невероятное, когда мир рушился и мир воздвигался… словно Война Гнева, только не для эльдар, а для людей. А сейчас – обычная жизнь. Так Артедайн вторую тысячу лет живет. Угроза с севера и востока, надо понять, насколько опасно; войск, как всегда, не хватает, надо понять, где их держать прежде всего; твое дело – разведка. И есть ли разница, зовут ли князя Аргелебом, Арафантом или Аравиром? А что живете не в Форносте… ты этого почти не замечаешь, ты и в те века проводил в городе от силы месяц за год.

Итак, к Аравиру. Обсуждать сегодняшнюю и до невозможности вечную войну.

Вождь был задумчив. Словно он сомневался в решении – или даже вовсе еще не принял его.

Ты заговорил первым, что когда Арагорн уйдет в Ривенделл… а он вдруг посмотрел на тебя, внимательно, серьезно – и на миг напомнил Арведуи. Ты задохнулся от неожиданности, от того, что снова – взгляд этих серых глаз, а он стал говорить, и ты поначалу почти не слышал, то ли радуясь на миг вернувшемуся прошлому, то ли изо всех сил стремясь умчаться от него.

– Хэлгон, вы с мальчиком очень привязались друг к другу, и я рад этому. Тебе как никому другому я доверю его – и как сына, и как наследника. Даже если бы я просто хотел вырастить его отменным следопытом, я не нашел бы учителя лучше. Но мы оба знаем, что ты – память Арнора. Ты передашь ему то, что ты один и можешь.

– А… как же Ривенделл?

– Подождет. Арагорн отправится туда, но позже. Сейчас я хотел бы оставить его с тобой.

– Но это… – (на языке вертелось слово «закон») – традиция: наследник должен отправляться туда в десять лет.

Аравир чуть усмехнулся:

– Таких наследников было трое: мой дед, мой отец и я. Маловато для неизменной традиции.

– Но… что скажет Элронд?

– А почему он должен что-то сказать? – удивился вождь. – Полагаю, у него есть заботы поважнее, чем возраст, в котором к нему явится юный родич.

Ты совсем не понимал происходящего: тебе бы радоваться и согласиться раньше, чем Аравир договорит, а ты почему-то отговариваешь его… и продолжаешь это делать:

– Но Арагорну надо учиться…

– Чему? Истории? О Предначальной и Первой эпохе ты ему, думаю, расскажешь – и даже не слишком пристрастно. Третья – на твоих глазах. А со Второй разберемся позже.

– А квэнья?

– Ты не можешь научить его квэнья? Ты?! – вождь скорее сердился, чем изумлялся.