Эльфийка и Орден Чистоты

Во время перерыва зрители потянулись обратно в фуршетный зал. Я же задержалась на месте и, дождавшись, пока делегация клана Тадаран отправится вместе со всеми, подала знак Риагану, тоже оставшемуся в ложе. Две девицы, видя, что с этим эльфом им ничего не светит, переключились на его сопровождающих. Те, как ни странно, восприняли их внимание благосклонно. Риаган, разрешив своей свите идти в фуршетный зал, направился к нам.

— Мы почему тут торчим? — нетерпеливо спросила Марибет у меня и Вэйда.

— Хотите — идите, — пожала я плечами. — Возможно, мы позже присоединимся.

Те не заставили себя долго уговаривать и вскоре исчезли из виду.

— Как тебе мои девочки? — явно издеваясь, спросил Лис, тоже оставшийся на месте, у вошедшего в нашу ложу Риагана.

Темный эльф окинул его не слишком дружелюбным взглядом, но сохранил видимость приличий.

— Весьма приятные молодые особы.

Оборотень ухмыльнулся.

Риаган же, больше не обращая на него внимания, с беспокойством сказал:

— Один из дроу Аоталя осведомлялся о тебе во время спектакля. Спрашивал у моего сопровождающего, имеешь ли ты отношение к нашему клану.

— И что ему ответили? — я нахмурилась.

— Как ты и хотела, — вздохнул Риаган. — Что мы знакомы через твоего спутника, не больше. Подробностей, разумеется, сообщать не стали. Но я не удивлюсь, если на этом Аоталь Тадаран не остановится и будет наводить справки дальше.

— Что он вообще собой представляет, этот Аоталь? — вмешался в разговор Вэйд. — И еще желательно бы узнать о том тощем эльфе, что посматривал в сторону Леноры довольно зверски. Не понравился он мне.

— Неудивительно, — невесело улыбнулся Риаган. — Скользкий тип. Зовут его Самиаль Марандар. Рядом с Аоталем с детства. Сирота, воспитывался в семье как бедный родственник. Аоталю предан как собака. Выполняет для него самые щекотливые поручения. Жесток даже по меркам темных эльфов. Подлый и коварный. Пожалуй, в клане Тадаран его боятся даже больше, чем самого главу. Что касается Аоталя, то в других кланах его недолюбливают. Но терпят. Уж слишком набрал силу за годы своего правления. Те же, кто осмеливаются выступать против него, со временем исчезают. Причем так, что не подкопаешься. Похоже, у него есть шпионы во всех кланах, и те доносят ему о том, что происходит у соседей и кто может быть опасен. К тому же клан Тадаран за время правления Аоталя стал гораздо богаче благодаря разным темным делишкам и контрабанде. Говорят, не брезгует даже с орками дело иметь. Так что денег на подкуп у него достаточно.

— И давно он правит? — спросила я, чувствуя, как внутри все сильнее скапливается тревога.

Услышанное ничуть не обнадеживало. Если даже темно-эльфийские кланы не желают открыто выступать против Аоталя Тадарана, то мне в борьбе с ним точно не победить. Неужели и правда лучшим выходом было бы принять покровительство Риагана? Я отбросила эту паническую мысль и решила, что поступлю так лишь в крайнем случае. Да и то, сразу оговорю, что разрывать отношения с Вэйдом в любом случае не собираюсь.

— Аоталь стал князем Тадаран чуть больше двадцати лет назад, — задумчиво начал Риаган. — История достаточно темная, еще и поэтому к нему неоднозначно относятся другие князья. Аоталь происходит из опальной ветви Тадаранов, замешанной в интриге, после которой старый князь Данарель изгнал их в родовое поместье и запретил оттуда и нос высовывать. Причем главой той ветви была женщина — кузина Данареля. И пощадили заговорщицу лишь потому, что князь питал когда-то к ней чувства. Убивать не захотел даже после предательства. Аоталь ее сын. Причем, ходили слухи, что от Данареля. Но точно никто не знает. В любом случае в его жилах течет княжеская кровь, что давало ему право на трон в случае, если прямых наследников не останется.

— Позволь сделать предположение, — произнес внимательно слушавший до того Лис. — Это он сделал так, чтобы прямых наследников в итоге не осталось?

— Неопровержимых доказательств нет, — покачал головой Риаган. — Данарель и его зять Миграль погибли во время военного похода на другой клан. Но история там, опять же, темная. Многие говорят, что выглядело все так, словно враги изначально знали о том, куда двинутся тадаранцы и сколько их будет. Так что смогли подготовить идеальную западню. Данарель же погиб еще накануне самой стычки с врагами. Ему перерезали горло ночью, пока спал. Обвинили, естественно, вражеских лазутчиков, которые якобы пробрались в лагерь. Но были те, кто считал, что действовали свои. Причем из ближайшего окружения, что позволило подобраться к князю незаметно. Миграль решил продолжать поход, несмотря на смерть Данареля. Взял на себя командование. Но закончилось все поражением. И пусть подоспевшая подмога остановила продвижение вражеских войск, но клан остался без предводителя. Трон должна была занять княжна Лавинель, — темный эльф при этих словах посмотрел на меня, и я поняла, что речь о той самой княжне, на которую я похожа.

Сердце невольно екнуло, стоило подумать о том, что она и правда может оказаться моей матерью. Но тогда почему сородичи считали ее мертвой?