Элисса

Я хранил молчание. Меня затянуло в переплет семейных отношений двух взрослых людей, способных дать мне фору по части жизненного опыта очков в 200. Я не боялся последствий со стороны Артема. По крайней мере, в отношении себя — он мужик серьезный, но благоразумный и, насколько это позволяют должность и российские реалии, благородный. Сознание в беспорядочном потоке мыслей успело выхватить одну мысль, смысл которой я осознал уже после того как произнес.

— А кто мы друг другу? — я отрешенно смотрел через ее плечо на пруд, воды которого только успокоились от тревожащих их лебедей. — Зачем тебе все это нужно? У тебя есть обеспеченный муж, любимая работа, друзья. Как, да и зачем, ты нашла во всем этом место для меня?

Я почувствовал, как футболка на груди постепенно становится все более влажной, что окончательно меня обескуражило. Сколько бы она ни ссорилась с мужем, какие бы проблемы ни ждали ее на работе, как бы жизнь ее ни била — она не проронила не единой слезы в моем присутствии. Сейчас же ее тело монотонно тряслось в зарождающейся истерике. Я оторвал Алису от своего плеча, пытаясь заглянуть в намокшие глаза. Сначала она отдернула голову в сторону, после чего резким движением повернулась и взглянула мне в глаза. Стало не по себе.

— Зачем ты начинаешь?

— Что? — искренне недоумевал я.

— Ты думаешь, это легко? Жить с ежедневной обязанностью соответствовать высокому званию офицерской жены? — в последние слова она вложила максимальное количество желчи. — Показывать, выдавливать из себя эмоции, которых нет?

Она отошла обратно к перилам и спиной сползла по ним, садясь прямо на мостовую, и, оперев локти в колени, закрыла лицо руками.

— Знаешь, а ведь сильных женщин, наверное, нет. Есть те, которые обязаны выглядеть таковыми. С тобой я смогла впервые за долгое время почувствовать себя свободной двадцатилетней девчонкой, никому ничем не обязанной, — голос становился все тише и спокойней.

— Ценой нынешней жизни?

— Все-таки ты еще слишком молод, — на ее заплаканном лице на долю секунды появилась тень улыбки. — Тебе, к счастью, не дано понять, по крайней мере пока.

Вновь повисла пауза. Желтый диск солнца уже уходил за горизонт, разливая кроваво-красный поток на грани облаков. Птицы практически замолкли, что заставляло тишину разрывать своим звоном ушные перепонки.

— А зачем я тебе? Только не говори, что ради физических утех или бессмысленных разговоров.

— Просто хотелось верить, — я начал говорить и по ходу речи осознал, что произносимое мной является не просто правдой, но и открытием, объяснением моих действий для меня же. — Что рядом есть человек, который переживает за тебя не потому, что вы — семья или он тебе чем-то обязан, а просто так, потому что ты — это Ты. Однако это в прошлом, нужно решать, что делать сейчас.

В который раз за пять минут повисла невыносимая тишина. По большому счету решать было нечего: ей нужно отправляться домой, а мне стоило более не появляться в его или ее присутствии, по крайней мере, столь же открыто, как раньше. Однако едкая, наивная мысль выгрызала мозг, пытаясь толкнуть на по-детски наивный поступок. Усилием воли я пытался отогнать позывы мозга к действию, но, как только удалось, заговорила Алиса, делая сие действо бессмысленным.

— А может, перестанем играть? — она сказала это тихо, но уверенно.

— Что ты имеешь в виду? — я просто не хотел об этом думать, не хотел брать на себя ответственность за последствия своих похождений.

Алиса резко поднялась и начала сбивчиво говорить, чуть приподнимая тон, и в этот момент передо мной проявилась настоящая Алиса, такая, какой ни я, и, почти уверен, никто другой ее не видел. Как и все женщины, какие бы они ни были с виду сильные и независимые, внутри она держала маленькую беззащитную девчонку, нуждающуюся в старшем брате, закрывающем ее от опасностей всего мира.

— Давай останемся здесь! Угол есть, работу я себе быстро найду, ты тоже, вроде, пристроен. Не будем больше скрываться и заниматься тем, что нам не нравится!

— Какой ценой? — я смотрел перед собой, пытаясь побороть предательский ком в горле и не потерять самообладание. — Это все было неправильно с самого начала, но обратимо ровно до того дня, когда мы купили билеты на самолет. Сейчас самое время попытаться вернуть нормальную жизнь, хотя бы тебе.

— Вернуть? — по ее щеке еле заметно пробежала слеза. — То есть мы вернемся и сделаем вид, что ничего не было? Что мы не знакомы? Как ты себе это представляешь?

— Артем человек понимающий, я думаю, все у вас будет хорошо, а я по возвращении уволюсь и постараюсь, чтобы мы больше никогда не увиделись, — я очень старался говорить холодно, так, чтобы в голосе не зазвучали нотки обуревающего меня сомнения. Я убеждал себя верой в неоспоримость благородства с моей стороны.

— На этом, значит, все? — она быстро провела рукой по лицу, сметая со щек очередную слезинку.

— Боюсь, что так.

— Недолго каникулы продлились, да? — она улыбнулась, отчего слезы стали капать с краев ее губ прямо на футболку.

* * *