Елизавета I Австрийская

На следующий день, 31 июля, к Елизавете является Андраши. Императрица выглядит расстроенной, ей приходится признаться, что она так ничего и не добилась от своего мужа. Будущее представляется ей мрачным, она уже предчувствует наступление окончательного распада империи. «Я и впредь буду воздействовать на мужа в том направлении, которое Вы мне указали, — говорит она Андраши на прощанье, — хотя, по правде говоря, теперь я почти не надеюсь на успех нашего дела»[191]

. Елизавете удается лишь уговорить мужа еще раз встретиться с Андраши для того, чтобы дать тому возможность подробно изложить свои планы переустройства империи. Но теперь, когда наметилось окончание войны и ослабел натиск на империю со стороны внешних врагов, обстановка в Венгрии уже не кажется такой критической, какой ее представляет своему супругу Елизавета со слов Андраши и Деака, преследующих при этом свои политические интересы.

После кратковременного пребывания в Вене Елизавета 2 августа возвращается к детям в Офен. Франц Иосиф неохотно отпускает ее. «Мой дорогой ангел, — пишет он, — я снова остался один на один со своими печалями и заботами. При этом я опять чувствую, как мне тебя не хватает. Приезжай ко мне, как только позволит обстановка и твое драгоценное здоровье. Несмотря на то, что в последний раз ты сердилась на меня и была очень раздражительной, я по-прежнему люблю тебя больше всего на свете и совсем не могу жить без тебя. Береги себя, будь осторожна при езде верхом, ибо я очень переживаю за тебя… Проклятый венгерский легион[192]

вновь выдвигается против Венгрии. Мне остается надеяться только на то, что наши войска встретят и уничтожат его. До свидания, милая Сиси, помни о моей любви и приезжай как можно скорее».

Теперь, когда начинают давать о себе знать последствия проигранной войны, Францем Иосифом овладевает меланхолия и необъяснимая растерянность и ему с большим трудом удается взять себя в руки для того, чтобы довести до конца начавшиеся мирные переговоры. В таком настроении он обычно особенно сильно тоскует по жене и заканчивает письма, написанные в этот период, трогательной подписью «Твой одинокий муженек»[193]

. Однако Елизавета еще не до конца простила его за то, что он отказался принять ее предложения по венгерскому вопросу. Она восприняла это как личную неудачу, которую переносит особенно болезненно из-за того, что все происходило на глазах у графа Андраши. Не удивительно поэтому, что многочисленные намеки Франца Иосифа на то, что он хотел бы в ближайшее время вновь увидеться с ней, она оставляет без внимания. Более того, 5 августа она отправляет в его адрес письмо, выдержанное в сугубо официальном тоне, в котором сообщает, что из-за ненастной погоды в Вене, вредной для ее здоровья, не может приехать в Шенбрунн и готова в лучшем случае лишь к тому, чтобы вместе с детьми переехать в Ишль. При этом она ссылается и на то, что совсем недавно уже навещала своего супруга и что теперь настал его черед приехать к ней.

На этот раз, получив письмо от жены, император просто выходит из себя, чего с ним раньше никогда не было. В его ответном письме отчетливо проявляется раздражение и обида на Елизавету. «Моя дорогая Сиси, — говорится в письме[194]

, — покорнейше благодарю тебя за твое письмо от 5 августа, все содержание которого сводится к оправданию невозможности твоего приезда в Вену. Ты не можешь не признать, что сейчас, когда вновь разгорается война в Италии, и продолжаются мирные переговоры с Пруссией, я никак не могу покинуть свою резиденцию. Более того, я нарушил бы свой долг императора, призванного заботиться о благополучии всех своих подданных, если бы согласился с твоим требованием односторонних уступок Венгрии и бросил бы на произвол судьбы те народы, которые больше других пострадали в войне и теперь особенно нуждаются в заботе и внимании. Раз ты считаешь, что здешний воздух вреден для тебя, то пусть так и будет, тебе видней, однако и в Ишль я точно так же не могу приехать, как и в Офен, и мне больше ничего не остается, как терпеливо сносить ставшее уже привычным одиночество. На этом я хотел бы закончить рассуждения на данную тему, иначе, как ты справедливо заметила, наша переписка может стать чересчур однообразной. Набравшись терпения, я буду смиренно ждать твоих следующих решений».

Письмо императора Елизавета получила в то время, когда ею снова овладела болезненная нервозность. Она старается вернуть себе утраченное душевное равновесие длительной верховой ездой в окрестностях Офена. Свидетельницей очередного нервного срыва императрицы становится ее любимица Ида Ференци, которая не скрывает своей озабоченности по этому поводу. На раздраженное письмо мужа Елизавета отвечает подчеркнуто коротко, она рассказывает только о своих поездках верхом.