Ельцин как наваждение

В том, что касается гражданской авиации, у Гурама есть две серьезные проблемы. Первая – из-за своих некондиционных габаритов (весит больше сотни кило!) он вынужден приобретать для себя не один, а два билета, поскольку в стандартное кресло не умещается при всем своем желании. Вторая проблема – его всегда задерживают при досмотре на спецконтроле. Вот и сейчас зазвенел так, будто одет в стальные доспехи средневекового рыцаря. Милиционер смотрит на него с подозрением: «Ремень? Часы? Мелочь? Сигареты? Выкладывайте все!». Абсандзе возвращается на исходную позицию, роется в карманах и, найдя затерявшуюся в кармане монетку, проходит через дугу металлоискателя. И опять звон. Так повторяется раза три или четыре. Повторилось бы и пятый, но разгневанный экс-министр вдруг вспоминает о том, что в его теле сидит пять пуль, которые врачи так и не решились извлечь. Он получил их чуть более года назад в Тбилиси во время вооруженных столкновений с восставшими против Гамсахурдиа сторонниками Шеварднадзе.

– Слушай, объясни ему! – Гурам смотрит на Веденяпина почти с мольбой, и, потеряв самообладание, переходит на менгрельский акцент. – Я сэчас нэ знаю, что сдэлаю!

Веденяпин терпеливо объясняет стражу авиационной безопасности, что в теле нашего большого друга засело десять пуль (на всякий случай, Паша решил увеличить их количество, поскольку Гурам слишком уж надрывно звенел). Его можно раздеть хоть до трусов – аппарат все равно будет показывать присутствие металла. Милиционер смотрит на Гурама с сочувствием:

– И где ж его так? В Афгане?

Паша горестно кивает: «Под Кандагаром!», и мы идем на погрузку.

Наспех выпитое шампанское оказалось нелишним – давно не ремонтированный ЯК, выработавший все положенные ему ресурсы, вел себя так, будто ему до смерти надоело летать и он, в отместку измучившим его пилотам, решил рассыпаться прямо в воздухе. Почему-то в этот момент мне вспоминается история с падением самолета под испанской Кордобой, в которой Ельцин, тогда еще депутат Верховного Совета СССР, получил серьезную травму. Я не был ее непосредственным участником, потому что в ту поездку меня не взяли. Знаю ее по рассказам двух очевидцев – Льва Суханова и Виктора Ярошенко. Как говорится, показания свидетелей сходятся.

…В ту апрельскую поездку 1990 года они отправились втроем (Ельцин, Суханов, Ярошенко) плюс переводчик. Цель – презентовать испанскому читателю ельцинскую «Исповедь на заданную тему». Прилетели в Кордобу и провели две встречи. На каждой присутствовало не более двадцати человек. Ельцин в бешенстве: «Может, мне еще и по квартирам пойти про книжку домохозяйкам рассказывать?!». Суханов успокаивает: в Барселоне будут полные залы, это же почти столица!

Маленький частный самолетик на шесть пассажиров разбегается как старичок, страдающий артритом коленных суставов. Кажется, не взлетит, но взлетел. Правда, на этом тревоги не кончились. В воздухе он повел себя еще хуже – повторял траекторию полета потерявшей ориентацию ласточки. Его бросало из стороны в сторону, и крылья то и дело становились почти вертикально земле.

Минут через десять после взлета из кабины вышел пилот и бесстрастным голосом водителя обесточенного троллейбуса объявил пассажирам:

– У нас маленькая проблема – вышла из строя навигационная система.

– Как?!

– Мы уже несколько раз говорили хозяину, что ее надо менять, но… – по лицам пассажиров пилот понимает, что им не интересны его объяснения. – До Барселоны засветло не долечу. Пока солнце не село и видно посадочную полосу, вернусь в Кордобу. Мне очень жаль, но…