Эмиль Верхарн Стихотворения, Зори; Морис Метерлинк Пьесы

Нефть, ворвань, и асфальт, и дух дубленой кожи!Воспоминанием каких-то черных сновВ чудовищном дыму, в закатной красной дрожиНеисходимый град вздымает строй домов.Клубком гремучих змей стремят свои ущельяПроспекты черные вкруг доков и мостов,Где газ и керосин в безумии похмелья,Как жесты дикие, как маски паяцов, —Бой золота и тьмы, — в вечерней мгле клокочут.Огромный шум воды струится ночь и день,Приливы медленно граниты молов точат,Качают корабли и вновь уходят в тень,В свободные моря, а между тем заводыНеукротимые, из камня и стекла,Стремя зубцы колес и шумные приводы,

Возносят над водой, как черные тела,Что четвертованы и так окаменели,Свои маховики, как вечной скуки знак.Вдали, все в копоти, ревущие туннели,Их пасти черные, что поглощают мрак;Вдруг вопли, скрежет, лязг взвиваются над бездной:То мчатся поезда, ввергая в дрожь мосты,То правят поезда по рельсам бег железный, —И холм глотает их зияньем пустоты,Чтоб изрыгнуть их там, под сводами вокзалов, —То поезда гремят, несутся поезда.Шерсть, масло, нефть, смола, обломки минералов!Вот пальм распиленных тяжелая гряда,Вот связки шкур сухих с их мертвыми когтями,Вот зубы буйволов и антилоп рога,

И аллигаторы, покрытые щитками.О, слава царственных пустынь! Рука врагаВ продажу кучами ее несет кичливо:Надменных кондоров и тигров золотых,Медведей бронзовых и львов с тяжелой гривой —Сахара и Клондайк внимали реву их.Цари полдневных стран, владыки древней силы!Увы! Теперь для вас граниты мостовой,И дроги гулкие, и погреба-могилы,Тюки и ящики, и мрак вечеровой —Туманы Севера, где умирают светы,Где разлагается светил кровавых рой.Вот Лондон бешеный, в пивной туман одетый,Где бродит золотых и черных грез настой,Рождающий тоску и гнет кошмаров рдяных;

Вот старый Лондон, вот его река шумит,Как вечный сон во сне; вот высится в туманахСтрой верфей и контор и в темноту бежит,В глубь улиц спутанных, как в лабиринт кротовий;И в небе цинковом иглится полосаКрыш, башен, куполов — сквозь дымы цвета крови —Смятеньем сумрака и камня — в небеса.Наживы пламенность и кошелька экстазы!О, руки, к золоту летящие с мольбой,О, души, чахлые от золотой заразы, —А там шагов, шагов бесчисленных прибойО скалы золота, — в величии мечтанийНад общим пламенем и напряженьем сил.Крик, шепот, стон тоски, уходит день в тумане,Ночь движется — вновь крик, смятение и пыл,

Остервенелый труд, безумные сраженья,Гусиных перьев скрип во глубине контор,Где газа пленного трепещут отраженья,Борьба вчерашняя и завтрашний напор, —Банк движется на банк, и злато губит злато…Да, уничтожиться в кипении борьбы,В прах истереться в ней! Вот дроги и лопата,Чтоб золото вспахать, и черные гробыДля пахарей стоят. О дух мой исступленный,Безумный и больной, с бичами бурь в борьбе!О дух чудовищный, заблудший, оскверненный,Умри — от черного презрения к себе!Вот город в золоте пылающих алхимий!Ты в тигелях его расплавься, точно воск,Противоречьями себя язви глухими,Чтоб молнии впились в твой обнаженный мозг!