Энтелехизм

Титьки неба оттянуты к низуНью-Йорк ребенком вцепился в нихЯ ползу по небес карнизуБлагословляя бетонный стихВульворт и другие громадыФигуры шахматной доскиМанхаттена грузное стадоТурнир где теют паукиЗдесь сгрудились миллионерыИграют зол-лото чехардуУ них улыбки и манерыТочь-в-точь у дьяволов в аду.

«На свете правды не ищи, здесь бездна зла…»

Op. 16.

На свете правды не ищи, здесь бездна злаОдни кривые палачи и подвигов зола!На свете правда, как цветок, Лежит под колесом –

В пыли его душистый сок, и нет дыханья в нем!

Стихетта

Op. 17.

Нью-Йорк толпа бандитовНью-Йорк толпа жирафТак небоскребов свитковМне видится размахНью-Йорк хребет железаЦемента и камнейБездумная поэза последних наших днейДома ушли за тучиБез счета этажиСмеется голос внучийНад прошлым что лежитСтоит на четверенькахПрисело на панельНью-Йорк о тучи тренькать

Свой продирает день.Нью-Йорк толпа бандитовИ небоскребов скопЧто смотрится сердитоВ Гудзона черный гробНа улицах бумажкиИх вихорь мчит в пылиИ люди таракашкиИ люди – муравьи.

(На углу 57 ул. а Гранд Централ парка)

«У Нью-Йорка глаз вставной…»

Op. 18.

У Нью-Йорка глаз вставнойСмотрит им Гудзону в спинуОн качает бородойНа уме скопивши тину.Стал Нью-Йорк мне младшим братом

Мы играем часто в мячВ небоскреб аэростатомБез уловок и отдач

«Когда-нибудь чрез сотни лет…»

Op. 19.

Когда-нибудь чрез сотни лет,Быть может, ты прочтешь меня,Моих стихов старинных взлетИ трепет моего огня…Сквозь хлад и тленье многих летВдруг снова встанет ароматМоих капризящих стихеттИ гласных и согласных лад.

«Нью-Йорк, Нью-Йорк, тебе я не устану…»

Op. 20.

Нью-Йорк, Нью-Йорк, тебе я не устануСлагать армады ярых строф

И яду твоего тумана Где ВельзевулаСмрадный вздох.Твоих детишек бледных лица, играющих между авто;Их бесконечны вереницы, кто угощает смертью, кто?Нью-Йорк, где каждый год иные, растут дома и вверх и вниз,Где рослые городовые следят движения каприз.Нью-Йорк, где океан витрина, А магазины океан…Излишеств жизни исполина, где все продажность и обман;Где церкви стали бога банком, А банки чтутся точно храмОбогащения приманки; Евангелие и КоранНью-Йорк, к тебе хожу с визитом на поклоненье каждый деньВспять возвращаюсь я избитым и под глазами тлена теньНью-Йорк, ты деспот, ты обида, магнит и жертва, и капканЗлатой Телец – твоя эгида на удивление векам!С тобою я не буду спорить, не стану прекословить тож,Когда бессильны уговоры, один поможет злобы нож!!

«От родины дальней, От Руси родимой…»

Op. 21.