Энциклопедия жизни русского офицерства второй половины XIX века (по воспоминаниям генерала Л. К. Артамонова)

Мы видели в наших начальственных офицерских чинах действительную любовь к своему роду оружия, большие знания и стремление искренно и добросовестно передать их и нам. Самая служба в артиллерии требовала от каждого номера батареи большой подвижности, самостоятельности и смекалки, а потому бездушная атмосфера сомкнутого фридриховского строя не подавляла нас так, как в пехоте или даже и в коннице. Но чем резко отличалось Михайловское училище от всех других – это отсутствием бессмысленного и отвратительного «цукания», отравлявшего многим юношам жизнь в училищах. Особенно в этом отношении выделялись тогда кавалерийские училища, Пажеский корпус (специальные классы) и все пехотные военные.

Атмосфера нормальных, корректных, товарищеских отношений создавала жизнерадостное в общем настроение среди михайловцев и крепко спаивало своих питомцев за три года.

Было некоторое ироническое отношение коренных михайловцев 3^го

курса («математическое отделение») к переведенным или поступившим по экзамену прямо на третий курс. Нас называли «строевиками». Но разница эта быстро сглаживалась к концу года. Среда михайловцев, пополнявшаяся из самых лучших питомцев военных гимназий, действительно отличалась в массе своим высоким уровнем развития и успешности в науках. Многие еще в училище далеко упредили курс какой-либо избранной ими дисциплины, а в общем, все работали усердно, сознательно стремясь к наибольшему образованию. Очень многие намечали себе дальнейший план: через два года службы в строю использовать свое право поступления в артиллерийскую академию для получения высшего образования. Этот сокращенный срок распространялся и на питомцев инженерного училища и инженерной академии. Всем же окончившим другие училища, а также всем, желающим учиться в Военной академии Генштаба или Военно-юридической академии, надо было прослужить обязательно три года в строевой части.

Сокращение срока для академии было сильным стимулом для михайловцев, и выдающиеся из них в строю долго не задерживались. Такие же мечты охватывали и меня при выпуске из училища.

Уходя из училища, мы уносили как к нашему начальственному учебному персоналу, так и к чисто строевому, чувства глубокой благодарности за вдумчивое, человечное, хотя и строгое отношение к нам, а также и за знания, почерпнутые в училище.

3. В образовательном отношении

. Прекрасно разработанный, вдумчивый план учебных занятий с достойными полного уважения по своей эрудиции и опыту руководителями общеобразовательных и специально-технических, и военных дисциплин дал нам очень много. Лично я считаю себя счастливым, проведя год в напряженной научной работе. За этот год я приобрел больше познаний, чем за многие годы моей сознательной жизни. В общеобразовательных предметах мы далеко шагнули по нашей широкой программе вперед, совершенно выравниваясь по объему с первым курсом университета (напр[имер], по всем отделам высшей математики и других дисциплин). В специально же технических и военных и военных[дисциплинах] мы, михайловцы, совершенно приобрели новый, нигде еще не преподанный нашим сверстникам запас знаний, или же продолжили дальше курсы предметов, наскоро законченный в военных училищах. В практических военных съемках и полевых тактических работах, имея руководителями преподавателей и профессоров военных академий, мы ни в чем не были ниже наших сверстников, год раньше нас ушедших офицерами в строй.

Шлю теперь, на конце моей жизни, мой сердечный привет и глубочайшую благодарность всем как еще живым, так и памяти уже почивших моим профессорам, преподавателям, руководителям и наставникам, от которых я так много получил за один год!