Эпидемия до востребования

Про супруга президента майор Гонсалес знал, что тот – выходец из очень богатого клана. В нем, как и в большинстве знатных филиппинцев, смешалась испанская, португальская и китайская кровь. Два его дяди были министрами, дед и отец – сенаторами.

Марку прочили блестящую политическую карьеру. Он окончил Кембридж. Клан намеревался сделать его президентом. Тридцати шести лет от роду он выставил свою кандидатуру на выборах, но набрал всего полтора процента голосов и занял последнее место среди восьми претендентов на президентское кресло.

После этого сокрушительного поражения Марк Лоренсо в политику не совался. В отличие от жены, которая уверенно продвигалась по лестнице государственной службы, отпрыск знатного филиппинского рода вел праздный образ жизни, прогуливал отцовские капиталы в Америке и европейских столицах.

Супруги уже много лет жили раздельно, хотя этот факт скрывался от широкой публики. Эмилия не решалась официально разорвать брак, поскольку такой вот шаг мог похоронить ее честолюбивые планы. Став президентом страны, подавляющее большинство населения которой составляли католики, она тем более не могла объявить о разводе.

Потом Энрике прослушал запись телефонного разговора госпожи Лоренсо с китайским бизнесменом Чаном. Это была очевидная фальшивка. Только круглая идиотка могла в таком ключе выбивать взятку по телефону. Госпожа президент проявила себя человеком далеко неглупым, достаточно осторожным и вряд ли бы пошла на такой самоубийственный шаг.

Кроме того, последовательная и бескомпромиссная борьба с коррупцией была одним из главных элементов ее политики. Майор Гонсалес знал, что Эмилия, будучи с юности ориентированной на политическую карьеру, оставалась равнодушной к богатству. Не было ни одного случая, чтобы она обвинялась в коррупции.

Честность и неподкупность стали главными девизами ее администрации, в соответствии с которыми Эмилия Лоренсо подбирала свою команду. Она, не раздумывая, убирала из окружения людей, которые попадались на взятках и воровстве. Их судили в соответствии с законом, невзирая ни на какие предыдущие заслуги.

Теперь скандальные материалы, явно сфабрикованные, компрометирующие президента, оказались в руках Билла Вольфа. Через несколько дней они будут вброшены в средства массовой информации. Плюс к этому заход в Манильский залив мощнейшей американской авианосной группы. Дело явно попахивало государственным переворотом и большой кровью.

– Что там? – спросил Энрике, показав водителю на темное марево, размывшее очертания горизонта.

– Манила, сэр, – отозвался таксист. – До города еще километров двадцать, а копоть уже висит над дорогой. Вас прямо к «Дуситу» или хотите заехать куда-нибудь?

– Пожалуй, лучше вначале в отель… – Гонсалес запнулся и спросил: – У нас будут по пути торговые комплексы?

– Конечно, сэр. Есть очень даже неплохие, например, на Шоу-бульваре.

– Тогда так. Заедем в торговый центр, а оттуда я сам доберусь до места.

Повторное всплытие на Рейнбоу

Над атоллом Рейнбоу висела плотная облачность. Моросил мелкий дождь, море умеренно волновалось, кокосовые пальмы лениво шелестели листьями. Стоял теплый пасмурный день, обычный для сезона дождей.

Флегматичные рыбы-попугаи не спеша объедали мох с кораллов, лениво отмахиваясь плавниками от маленьких красных рыбок, пытающихся согнать их с лакомых местечек. Морская змея, окрашенная под зебру, в белые и черные полосы, ползала по дну между камнями. Крабы выбрались из океана на пустынные пляжи и метались по влажному песку, оставляя за собой канавки, похожие на следы велосипедных шин.

После полудня с низкого серого неба на мирных и не совсем обитателей атолла обрушился резкий свист. Багровая молния с оглушительным треском ударила в корму «Санта-Розы», прошила ржавый корпус парохода по всей длине, разрезала его, словно ножом. Рваные листы железа взлетели в воздух метров на десять и обрушились в море, которое вскипело пенистыми бурунами.

Черный метровый скат взмахнул, как крыльями, круглыми плавниками, поднялся было с песчаного дна, где отдыхал после охоты, но был расплющен о подводную скалу. Обломок мачты, падая на дно, попал в двух зубастых мурен, промышлявших возле рифа. Их гибкие тела забились в смертельных судорогах. Заметались в ужасе яркие коралловые рыбешки. Иссиня-зеленая рыба-попугай приоткрыла рот, растопырила фиолетовые плавнички, стараясь понять причины всеобщей паники, и погибла тут же, не успев даже вильнуть своим желтым хвостиком.

Через двадцать минут свист повторился. На этот раз молния ударила в грузовик, присевший на спущенных шинах чуть в стороне от бетонного причала. Машина вмиг превратилась в яркий оранжевый шар. Кувыркаясь и брызгая осколками стекла, взлетела кабина, взметнулись вверх куски горящего металла.