Эпоха пепла

Ища подмоги, Джонас перевел взгляд на охранника Айи. Тео не спешил перечить принцессе, и драконий сын нутром чуял, что у него намного больше причин молчать, чем ранее ему казалось. Долор вел себя скованно с самого утра, так и не рассказав принцессе о том, что происходило с ним в мерличьем саду. Джонасу было интересно, как охранник обманул мерлика, но Айя не хотела расспрашивать Тео. Она вела себя так, словно с Долором ничего не случилось, сбивая с толку и без того запутавшегося друга.

Айя пришпорила лошадь, и Баркара ринулась вперед; бессильному магу ничего не оставалось, как последовать за подругой.

Время пыталось побороть глубины Чаод-Мирио-Нас, но его строили на века – четырехугольное равностороннее сооружение, которое сужалось вглубь, пережило много сотен зим без человеческого присмотра. Колодец построили вблизи полей, которые сейчас пустовали, и собранную воду использовали для полива урожая в засушливые летние дни. Каждая грань колодца длиною в тридцать метров изобиловала ступенями из известняка, протягивающимися до самого дна; по ним не раз спускались люди, набирая дождевую воду в большие бадьи. Когда-то давно маги считали, что дождевая вода куда полезнее речной. Они верили, что дождь – это воды Вечного Океана, полные чудотворной силы; что Владыки спускают эту воду на землю, омывая своих драгоценных детей. Что ни одна вода, созданная или набранная на земле, не напоит почву так, как воды Океана; что за каждым дождем, рассветом, метелью и грозой стоят всесильные Санкти, которые не смыкают глаз, наблюдая за своими творениями.

Но со временем вера людей ослабла. Воды в колодце, каким бы большим он ни был, не хватало на гектары полей. Маги стали использовать речную воду и стихийный дар, чтобы не остаться без еды. И с каждым выращенным урожаем они все меньше верили в особенность дождевой воды; забывали о страхе перед грозой и не видели ничего нового в рассвете; дождь стал просто водой, льющейся с неба, а Санкти – безмолвными создателями, которые все меньше влияли на своих детей. Жизнь вокруг Чаод-Мирио-Нас постепенно угасала и в конце концов вовсе исчезла. Владыки же, будто в отместку, сделали из колодца дверь в свое святилище как напоминание о том, что некогда он был воздвигнут в их честь, а сейчас прозябал в безызвестности, оставленный на произвол судьбы.

Забытый с тех самых пор, Чаод-Мирио-Нас был оставлен среди редких зарослей и пустоши, из которых давным-давно ушел человек. Не считая столицы, ближайшее от колодца поселение находилось в нескольких часах езды на север, и никому из тамошних жителей не было дела до огромного пресноводного колодца, на который так уповали их предки.

Но сейчас Айя была здесь. Осторожно спускалась по известняковым ступенькам, переступая обломки. В колодце было холодно и пахло какой-то гнилью. Принцесса одной рукой прикрывала нос, а другой держала над ладонью синий огонек. За наследницей следовал Глубина, и руки его дрожали – от сырости, как он пытался сам себя убедить. Сверху за ними тревожно следил Джонас, схватившись за голову. Желание плюнуть на запрет принцессы росло с каждым мигом, пока тучи собирались над его светлой головой. Но он не смел, сдерживаемый обещанием, и Лацерна, зная, что хозяин в безопасности, довольно урчала у его ног. В какой-то миг Айе пришлось вернуться на несколько рядов вверх – большой пласт ступеней впереди обвалился. Они уже прошли бо́льшую часть пути – Джонас едва мог рассмотреть подругу с такой высоты.

Язычок пламени над ладонью принцессы колыхался, тонкой лентой вытягивался вверх, но от него было мало проку – тепла, чтобы согреться, не хватало. Сделав еще несколько шагов вперед, Айя вскрикнула от неожиданности, когда ей на плечи опустилось что-то тяжелое. Прошла долгая секунда, прежде чем принцесса поняла, что это всего лишь плащ Тео, который он накинул на ее дрожащие плечи. Стало теплее, и на щеках принцессы проступил румянец.

– Спасибо, – пробормотала она и спрятала улыбку в драповый воротник. Плащ Глубины оказался плотным и теплым – Айя с затаенной радостью укуталась в него. Синий огонек перебрался с ее ладони в воздух над головой. Не удержавшись, принцесса повернулась к спутнику, желая проверить, не холодно ли ему самому, – и поймала взгляд, который Тео не успел отвести.

Слишком медленно текло время – в период между ударами сердца Айя успела вместить сотни мыслей о человеке напротив. Тео смотрел прямо, и его восковое лицо медленно мрачнело. Он кивком указал на что-то позади принцессы, и Айя поняла, что не ей было адресовано разочарование его в глазах. Радость и облегчение наполнили принцессу. Огонь забурлил под кожей рук, и нагретые им ладони заметно покраснели. Айя спрятала их под плащ и повернулась к тому, что привлекло внимание Тео.

– Пришли, – мрачно пояснил охранник.