Эпоха пепла

– Но тебя… – проскулила Айя, прикусывая губу. – Тебя же убьют! – вырвалось у принцессы, и она прижала ладони ко рту. – Монахи заберут и убьют. Как моего брата, – добавила наследница, глядя сквозь пальцы.

Джонас наклонился ближе к подруге. Удивительно, но страх, такой сильный пару минут назад, утихал, словно уставшее море в последний день шторма. Он сказал. Он смог.

– Мама говорила, что твой брат умер от лихорадки. – Видя, как девочка зажмурила глаза, пытаясь вновь не разрыдаться, Джонас опасливо добавил: – Убили?

Айя молча кивнула.

– У него тоже была дыра тут? – Драконий сын ткнул пальцем себе в грудь, и Айя, помедлив, согласилась.

Джонас замолчал, пораженный тем, что ожидало его впереди. Смерть не казалась ему чем-то реальным и пугающим – она скорее походила на далекое, иллюзорное путешествие, из которого он однажды не вернется. Только не сейчас – позже.

– Не говори никому, – приказала принцесса, и мальчик нахмурился. Разве их не учили, что врать – это плохо? Владыки уж точно не одобрят.

– Молчи. Если скажут показать, что умеешь, все равно молчи. Или скажи «Не могу!» и убегай. Даже маме так говори, и брату, и няне, и учителям брата. Всем-всем!

– А куда мне бежать? – робко поинтересовался драконий сын.

– Ко мне беги, – бойко ответила Айя, поднимаясь на ноги. Принцессе сейчас не хватало только большой короны на голове и мантии за плечами – точь-в-точь ее отец перед народом. Правитель, не знающий страха. – Я любого от тебя отгоню.

* * *

Джонас никогда не испытывал такого удивления. Он даже забыл, что хотел взять у Мейсона чашку, ведь в руке, протянутой к брату, появился маленький огонек. Самый настоящий! Мейсон даже отошел назад, чтобы случайно не спугнуть брата.

«Милостивые Санкти, пусть это будет не сон!»

– Ма-а-м, – протянул мальчик, боясь пошевелиться. Вдруг огонь над рукой исчезнет? – Мама, смотри!

Радость в голосе сына заставила хозяйку дома обернуться и резко подняться со стула.

– Милостивые Владыки, мой мальчик наконец получил свой дар! Огонь, о Санкти, Джонасу подвластен огонь! – Женщина радостно всплеснула руками.

Небольшой зал, где сегодня Драконы к обеду принимали гостей, наполнился радостными голосами – все спешили поздравить наследника с первым проявлением магии. Куда ни глянь, Джонас всюду видел довольные лица – словно яркие всполохи, они слегка расплывались перед глазами. К собственному удивлению, драконий сын понял, что плачет. Неужели он был неправ? Громадное облегчение накрыло его снежной лавиной. Каждая натянутая до предела струна в его душе ослабла. Только сейчас он понял, насколько сильно был напряжен все эти годы. А Владыки… Он больше ни разу не посмеет упрекнуть их в жестокости. Не усомнится в их честности и будет жить, каждый день вспоминая об их щедрости; о том, что они дали ему возможность быть нормальным. Не хуже папы, не хуже брата – таким же, как все!

Вот доказательство, огонек в руке – красивый, совсем не горячий язычок пламени парит выше кожи, над линией жизни. За ним с высокого стеллажа следят янтарные глаза Лацерны. Защитница не сводит с пламени настороженного взгляда, словно опасаясь, что эта магия способна причинить вред.

«Глупая, разве может собственный дар навредить хозяину? Он ведь мой, точно мой!»

Но почему-то совсем не ощущается таковым – наследник Драконов даже тянет руку вперед, ведомый нахлынувшим страхом. Ладонь сдвинулась, а огонек остался на месте и спустя секунду потух. За спиной Джонаса, среди гомона довольных голосов, отчетливо послышался кашель принцессы.

– В нашей семье давно не было огненных магов. – Отец светился от гордости. Он подошел к младшему сыну и с чувством похлопал его по плечу. – Замечательно, что Драконы понемногу возрождают в себе связь со всеми стихиями. Отныне и великий дар огня послужит нашему дому – чего еще я могу желать как глава семьи? Джонас, – отец повернул сына к себе лицом, – ты оправдал мои надежды. Спасибо, сын.

Воодушевленный хозяин дома вернулся к гостям и остаток вечера принимал от них поздравления. Все последующие разговоры были о будущем Джонаса, его талантах, которые окрепнут под присмотром учителей городской школы, и большом будущем, которое ждет мальчика. Пожилая дама, кровная родственница Куниц, предрекла, что младший сын Драконов превзойдет старшего, на что Мейсон, находясь по другую сторону стола, лишь холодно улыбнулся. Слова эти еще долго не выходили у него из головы.

Но как бы ни было неуютно старшему сыну Драконов, его брат сейчас находился в худшем положении. Джонас, наскоро выдумав предлог, под которым смог покинуть праздничный стол, скрылся с глаз матери. Причину взволнованная хозяйка додумала сама: ее сыну наверняка хотелось потренироваться с новообретенным огнем подальше от лишних глаз.