Эпоха пепла

– Глядите-ка, кошка показала когти! – выплюнул сын Куниц. Злость в мальчике требовала выхода, но магия не приходила – слишком уж его затронули слова противника. Поэтому Лука, опрокинув Джонаса на спину, недолго думая, врезал ему кулаком по лицу. Довольный гомон друзей подсказал, что они поддерживают его выбор, и мальчишка раззадорился. Лацерна протяжно взвыла, но одноклассники преградили ей путь. Они знали, что надолго не задержат дракона, но хотели увидеть, как поведет себя Лука.

Тот наносил удар за ударом, но Джонас молчал, и безнаказанность Луки открывала ему новые грани удовольствия. Чувствуя собственное превосходство, сын Куниц не сразу заметил, как в руке его соперника появился огонь. Синее пламя пеленой накрыло голову обидчика, и горло задиры прорезал крик. Он не мог открыть глаза, только чувствовал, что его подхватили под руки и оттащили. После чего Лука потерял связь с миром.

Джонас осторожно поднялся, наблюдая, как скрываются в конце коридора враги. Лацерна громко шипела, ходила вокруг него, не останавливаясь, словно хотела убедиться, что он может стоять на ногах. Наконец дракониха остановилась у руки, в которой ранее полыхал огонь. Кожа все еще была красной и горячей. Лацерна, потершись об нее, принялась вылизывать ладонь хозяина.

«Это был ее огонь», – догадался Джонас. Он знал, защитники способны владеть магией не менее искусно, нежели их хозяева. Сам наследник Драконов не мог ничего, тогда как Лацерне удалось создать огонь даже на расстоянии – умение, которым в их семье мог похвастаться только Навис.

– Ты научилась ради меня? – прошептал юноша и услышал, как в ответ загудела его защитница.

Приложив здоровую руку к скуле, Джонас медленно направился к лестнице, надеясь, что Лука не особо подпортил его лицо. Волновать матушку своим видом ему не хотелось. Ей и так хватало переживаний за пропущенные практические занятия младшего сына, на которого ошибочно возложили слишком много надежд.

А за дальним поворотом коридора в крепких руках Мейсона перестала биться принцесса. Старший сын Драконов, видя, что девчонка наконец успокоилась, выпустил ее из объятий, но тут же схватил за локоть, мешая догнать младшего брата.

– Ублюдок, – прошипела Айя ему в лицо.

– Рот потом с мылом помой, – посоветовал Мейсон и, не дав себя перебить, добавил: – Благодаря тебе у моего брата уже сложилась репутация размазни, за которого всегда заступается девчонка. Впредь научись уступать ему право бороться за свою жизнь. Ты же не хочешь за моего братика замуж, чтобы на законных правах покрывать его до конца дней?

Увидев, как испугалась принцесса, Мейсон усмехнулся:

– Значит, запомни мои слова.

Юноша отпустил локоть, и девочка отскочила от него, словно ошпаренная.

– А если бы Лука не остановился? Ты бы так и стоял тут, наблюдая?

Мейсону подобное замечание, да еще из уст малявки, отнюдь не понравилось.

– Он может постоять за себя, – процедил драконий наследник, ощущая нарастающее раздражение.

– Ты ничего не знаешь, – самоуверенно заявила принцесса и, решив, что он более не стоит ее внимания, ушла, громко топая ногами.

«Так же грациозна, как кусок гранита, прыгающий по коридору», – подумал старший сын Драконов.

Мейсон отошел к окну, и с цветущего плюща к нему на плечо тут же сполз Навис. Его защитник, став невидимым, сумел подобраться почти вплотную к Луке во время драки и, используя дар воздуха, создал незаметный барьер между кулаком задиры и лицом Джонаса. Удары оставались ощутимы, но не настолько, чтобы надолго разукрасить лицо наследника в фиолетовый цвет. Мейсон посчитал, что Дракону, пусть и младшему, не пристало разгуливать по школе с опухшим лицом. По крайней мере, старший брат убедил себя, что главная причина его заботы в этом.

* * *

– Хочу обратно стать маленькой, – устало заявила принцесса. Она сидела на подоконнике, свесив ноги из окна на улицу. Край платья задрался до самых коленей, и по ногам девочки скользил чуть теплый желтый свет. Солнце неумолимо скрывалось за горизонтом, и с каждой минутой холодало – осень царствовала в эти дни, готовя магов к предстоящей зиме.

Джонас, прислонившись к стене возле окна, молчал. Это была их первая встреча после месяца разлуки. Третий год обучения для принцессы выдался сложным. Она редко посещала школу: королева брала дочь в путешествия по городам, посчитав, что пора жителям страны узнать, как выглядит их будущая правительница. Джонас все это время жил со странным чувством нехватки чего-то важного, которое ощущалось еще острее во время редких встреч с подругой. Но сегодня тоска по Айе куда-то исчезла. Она сидела рядом, но драконий сын не испытывал радости.