Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси

Городище на Лысой горе господствовало над поймой Почайны в ее верхнем течении, где в районе устья р. Глубочицы – Иорданского озера, у так называемой «Притыки» (специально оборудованной набережной), еще в начале XVIII в. сосредоточивались на зимовку суда (Берлинский, 1820: 114). Факт, ассоциирующийся с сообщением Константина Багрянородного об однодеревках русов, которые «спускаются по реке Днепру и собираются к крепости киевской, называемой Самватас» (выделено мною. –

Г. Л.) (τὸ κάστρον τὸ Κιοάβα, τὸ ἐπονοµαζόµενον Σαμβατάς) (Константин Багрянородный, 1989: 44).

Рис. 155. Киев в VI–XI вв.:

1 – поселения VI–IX вв.; 2 – поселение конца IX – первой половины X в.; 3 – городские укрепления и храмы второй половины X – первой половины XI в.; 4 – курганы; 5 – срубные гробницы, грунтовые могилы, подбойные погребения; 6 – основная зона городской застройки с конца IX в.; 7 – реконструируемые элементы первоначального градообразования. Цифрами обозначены: 1 – «могильник I», 2 – «могильник II», 3 – могильник салтовского типа (1–3, по М. К. Каргеру), 4 – «Дирова могила», 5 – «Аскольдова могила».

Гидрография показана по состоянию на 1710 г. (по данным М. Берлинского)

«Крепость Киева, называемая также Самватас» – одна из давних загадок русской истории (Лященко, 1930: 66–72). Известный отечественный историк А. И. Лященко, специально исследовавший этот текст, пришел к выводу, что название «Самват» относится не ко всему киевскому градообразованию, а именно к крепости (у которой собираются суда). Термин κάστρον (castron), многократно использованный Константином, появляется в III в., когда античные города, до того в значительной части неукрепленные, стали обносить укреплениями, отрезавшими часть застройки. В VII–XII вв. castron и polis

четко различаются. Первый из них – государственная крепость, находящаяся под императорским контролем; castron называлось также любое новооснованное укрепление, даже небольшое (венецианцы построили в своей области свыше двух десятков castro; многочисленные castro отмечены у хорватов, у сербов) (Константин Багрянородный, 1989: 101–107, Гл. 27; 135–141, Гл. 31).

Крепость на Лысой горе полностью отвечает этим характеристикам. Сравнительно небольшое новооснованное укрепление контролировало, во‑первых, речную гавань Почайны (вблизи от наиболее емкой и удобной для скапливания судов ее части); во‑вторых, к северо-востоку от Лысой горы находился важный перекресток сухопутных дорог на Белгород, Вышгород и Василев, летописные Дорожичи, впервые упомянутые под 980 г. (Закревский, 1868: 299–300, 342).

Материалы как поселения, так и могильника у Лысой горы ограничены X в. (Голубева, 1949: 115). Основные датированные комплексы относятся именно ко временам Константина Багрянородного, более ранних находок здесь нет. Появление княжеской крепости на северной окраине Киева можно отнести ко времени после 882 г., когда из Новгорода «Поиде Олег, поим воя многи, варяги, чюдь, словени, мерю, весь, кривичи» и, без боя заняв Смоленск («прия град»), взял затем Любеч, вышел к Киеву и в урочище Угорском (куда Олеговы ладьи могли незаметно для киевлян выйти речным рукавом Черторыя) (Фундуклей, 1847: 14) расправился с князьями киевской династии (Аскольдом). После этого, сообщает ПВЛ, «Олег нача городы ставити» (ПСРЛ, 1926: Т. 1, Лаврентьевская летопись, стб. 23, л. 8). Возможно, князь-пришелец (опиравшийся на воинов северных восточноевропейских племен и дружины варягов, истребивший местную династию) предпочел поселиться не в самом Киеве, а в особом «городе», господствующем над столицей полян и контролирующем важнейшие речные и сухопутные коммуникации. Тогда понятно и летописное предание о погребении Олега на Щекавице, вне киевского основного некрополя и в непосредственном соседстве с «Самватом», если отождествлять его с городищем на Лысой горе.