Эрагон. Брисингр

Белизна. Сплошная белизна. Холодные хлопья сухой воды, падавшей с неба, ласково касались тела Глаэдра, неся приятную прохладу после удушливого жара битвы. Он жадно глотал ледяной воздух, радуясь тем крошечным капелькам влаги, что оседали на его сухом, липнущем к гортани языке.

Он снова взмахнул крыльями, и завеса из белой сухой воды расступилась перед ним, открыв ослепительное, во весь рот смеющееся солнце, а внизу затянутую дымкой зелено-коричневую землю. Интересно, где это он находится? Глаэдр огляделся, пытаясь обнаружить Торна. Этот маленький красный дракон еще над Гидроидом удрал от него, поднявшись очень высоко, так высоко, как даже птицы не летают, где воздух разреженный, а изо рта с дыханием вылетает густой туман замерзших кристалликов влаги.

– Глаэдр, сзади! – крикнул Оромис.

Глаэдр развернулся, но слишком медленно. Красный дракон ударил его в правое плечо с такой силой, что он, не удержав равновесия, неловко отлетел в сторону. Глаэдр зарычал и обхватил единственной передней лапой этого жалкого птенчика, который яростно кусался и царапался. Ему хотелось удушить наглеца, выдавить жизнь из его извивающегося тела. Торн взревел и рванулся из смертельных объятий Глаэдра. Наполовину вырвавшись, он успел еще вонзить когти в грудь старого дракона. А Глаэдр, выгнув шею, впился зубами в левую заднюю лапу Торна и продолжал удерживать его, хотя красный дракон вертелся и отбрыкивался, словно загнанная в угол дикая кошка. Горячая соленая кровь наполнила пасть Глаэдра.

Оба дракона стрелой летели к земле. Глаэдр слышал звон мечей – это обменивались ударами Оромис с Муртагом. Торн снова задергался, и Глаэдру удалось краем глаза увидеть сына Морзана. Ему показалось, что Муртаг здорово напуган, но полной уверенности в этом у него не было. Даже после столь длительного и столь близкого общения с Оромисом он все еще с трудом различал те чувства, что отражались на мягких и плоских лицах людей, этих странных двуногих, бесхвостых и безрогих существ.

Звон мечей вдруг прекратился, и Муртаг воскликнул:

– Будь ты проклят! Где же ты был раньше? Будь ты проклят! Ведь ты мог помочь нам! Ты мог… – И Глаэдру показалось, что Муртаг подавился собственным языком.