Эрагон. Возвращение

– Я сказал, что ты трус! И кровь у тебя жидкая, как, впрочем, и у всех представителей твоего народа. Я думаю, что Сапфира просто оказалась сбитой с толку гнусными уловками Гальбаторикса и выбрала себе не того Шуртугала. – Собравшиеся вокруг них эльфы дружно охнули, заслышав столь дерзкие речи, и возмущенно зароптали, ибо Ванир грубо нарушил законы принятого у них этикета.

Эрагон скрипнул зубами. Он еще мог терпеть, когда оскорбляли его самого, но только не Сапфиру. Она и сама уже встрепенулась, почувствовав его отчаяние, страх и боль, но Эрагон не стал ждать ее вмешательства. Он резко повернулся к Ваниру, со свистом взмахнув Зарроком. Этот удар мог бы оказаться для его противника смертельным, но в последнюю секунду эльф все же сумел его блокировать, хотя, похоже, был сильно удивлен столь яростной атакой. А Эрагон, больше уже ни о чем не думая и не заботясь, упорно теснил его к середине площадки, с какой-то безумной силой и отвагой нанося рубящие и плоские удары, словно решил во что бы то ни стало ранить эльфа. Он уже успел нанести ему укол в бедро, но ударил так сильно, что потекла кровь, хотя меч он, как всегда, специально притупил перед спаррингом.

И вдруг спина его взорвалась такой болью, словно на него обрушился оглушительный всесокрушающий водопад; во рту сразу возник знакомый металлический привкус; в носу – кислый, раздражающий слизистую и вызывающий слезы запах; но самым неприятным было ощущение того, что Дурза снова, в который уже раз, вспорол ему спину.

Эрагон еще успел увидеть презрительную усмешку Ванира, склонившегося над ним, и подумать: «А ведь этот эльф тоже еще очень молод».

Когда приступ миновал, Эрагон вытер с губ кровь и показал перепачканную руку Ваниру:

– Ну что, очень жидкая? – Но Ванир ответить не соизволил; он молча сунул меч в ножны и пошел прочь. – Ты куда это? – остановил его Эрагон. – Поединок еще не закончен.

– Ты сейчас не в состоянии драться, – не оборачиваясь, заносчиво ответил эльф.

– А ты сперва попробуй меня победить. – Возможно, Эрагон и не обладал таким мастерством, как Ванир, но он никак не мог позволить ему насладиться его, Эрагона, слабостью и намерен был во что бы то ни стало завоевать уважение эльфов – хотя бы благодаря простому упорству.

Он настоял на том, чтобы спарринг продолжался в течение всего назначенного Оромисом времени, и в конце концов не выдержала Сапфира. Она подошла к Ваниру, коснулась его груди огромным когтем цвета слоновой кости и, пристально глядя на него, мысленно сказала: «Ты убит». Ванир побледнел, а остальные эльфы так и шарахнулись от них.

Когда они уже поднялись в воздух, Сафпира сказала:

«Оромис был прав».

«Насчет чего?»

«Ты гораздо больше души отдаешь схватке, когда у тебя есть противник».

А в домике Оромиса занятия пошли по уже накатанной колее: Сапфира отправилась с Глаэдром на воздушные учения, а Эрагон остался с эльфом.

Эрагон просто в ужас пришел, обнаружив, что ему придется сейчас выполнить еще и упражнения Ригмара, однако, собрав все свое мужество, подчинился требованиям своего наставника. Впрочем, страхи его оказались беспочвенными: «танец змеи» и «журавль» дались ему довольно легко, и он ничуть не повредил травмированную спину.

Эти упражнения в сочетании с медитацией на уединенной полянке впервые за минувшие сутки позволили Эрагону привести свои мысли в порядок и вернуться к размышлениям над тем вопросом, который поставил перед ним Оромис.

Обдумывая его, Эрагон наблюдал, как рыжие муравьи захватывают муравейник соперников, явно более слабой муравьиной колонии. Нападающие жестоко преследовали обитателей маленького муравейника и деятельно опустошали их кладовые. К концу резни уцелела лишь крошечная горстка муравьев-соперников, оставшихся без соплеменников, без крова на всем этом огромном и пустом, усыпанном сосновыми иглами пространстве. К тому же, утратив свою королеву, они утратили и смысл жизни.

«Как драконы в Алагейзии», – подумал Эрагон, и едва эта мысль пришла ему в голову, как его мысленная связь с муравьями прервалась, и он задумался о трагической судьбе драконов. Понемногу ответ на заданный Оромисом вопрос стал вырисовываться сам собой – тот самый ответ, с которым можно было жить дальше и верить в возможность победы.

Завершив медитацию, он вернулся к домику эльфа. На этот раз Оромис оказался явно доволен достигнутыми Эрагоном успехами.

Он принялся накрывать на стол, а Эрагон сказал:

– Я, пожалуй, понял, почему сражаться с Гальбаториксом все-таки стоит, хоть это и может принести смерть тысячам людей.

– Вот как? – Оромис удивленно поднял бровь и тоже присел за стол. – Ну что ж, прошу тебя, рассказывай.