Еретик

— Договорились, — добродушно согласился я. — Остальных ждать не будем. Гаваец, передай им от меня пламенное «прощай». Можешь даже каждого поцеловать, — я игриво подмигнул.

— Иди ты, — отмахнулся торговец.

— Да иду, иду уже. Альт!

Не так уж много я прожил на Янове, но покидал не без сожаления, прикипел к месту, к людям. Большинство сталкеров — хорошие ребята, только алчные до ужаса. Тем не менее за безделушку брата не продадут. Такие на Янове не приживаются. Мне еще предстояла долгая служба военсталом, но я сомневался, что смогу смотреть на сталкеров через оптику винтовки.

До заветной поляны мы добрались без проблем. Я возлагал на Миледи большие надежды, и она не подвела. Мне бы такое чутье. Ходил бы по Зоне, как у себя дома.

На полянке ничего необычного мы не обнаружили. Сколько ни вглядывались, сколько ни светили фонарем, перламутрового шара не нашли. Я уж засомневался в твердости памяти, когда Альт присел на пенек отдохнуть. Присел и… исчез. Миледи тревожно тявкнула и бросилась обнюхивать корягу. Я же ликовал. Нашел! Поднял обломок сухой ветки и швырнул на пень. Хворостина пропала еще в воздухе. Я свистнул Миледи и шагнул в «телепорт».

Мир выцвел в идеально белое ничто. На краткий миг. Потом краски вернулись, и я оказался около замерзшего озера. Неподалеку, под плакучей ивой сидел Альт, без противогаза и с довольной физиономией. Сзади гавкнула Миледи, стрелой подлетела к сталкеру и принялась вилять хвостом да лизать Альту лицо.

— Ну, все, все, хватит, — добродушно отбивался сталкер.

— Где это мы? — спросил я, оглядываясь. — Похоже на городской парк.

— Или сад графской усадьбы, — иронично заметил Альт. — Ну что, последуем по дороге из желтого кирпича?

— Тут нет такой…

— Поп, ты не читал «Волшебника Изумрудного города»?

— У меня было несчастное детство.

Дорогу нашли. Кирпичом там и не пахло, но от снега кто-то очистил. Над тропой по обеим сторонам возвышались кедры. Они-то мне и напомнили, что Кардан говорил о заповеднике в деревне. Значит, мы попали, куда надо.

Аллея привела к калитке, от которой было рукой подать до маленького кирпичного домика. Не успел я шагнуть во двор, как из будки у крыльца к нам рванулась немецкая овчарка. Благо, цепи не хватило. За малым. Хрипя и лая, псина упрямо тянулась ко мне, встав на задние лапы. Миледи зарычала и распалась натрое.

— Нельзя! — крикнул Альт. — Фу!

Волчица нехотя развеяла астралов.

Дверь дома отворилась, появился седой бородатый старик с берданкой.

— Едрить-колотить, кого нелегкая принесла? — возмутился он. — Альфа, молчать! А ну молчать, кому сказал! Ух! — дед замахнулся ружьем, и овчарка отпрянула к конуре.

— Доброго дня, отец! — приветствовал я.

— Мир вашему дому, — дружелюбно вторил Альт и заслонил собой Миледи.

— Кто такие? Что в парке моем… Погоди-ка, — дед оглядел нас с ног до головы, заострил внимание на сумках, в которые мы упрятали противогазы. — А, сталкеры. Что вам, как медом намазано?

— Извини, отец, за беспокойство, — начал я как можно вежливее, — есть ли у тебя телефон?

— Есть, как же без него. Помирать скоро, надо будет труповозку вызывать. Сам не позаботишься о себе, так до паводков пролежишь.

Я немного опешил от таких подробностей. Выручил Альт:

— Мы ищем крова на несколько дней. Можем ли надеяться на вашу доброту, ди адэ?

— От полиции бежите?

— Никак нет, — ответил я. — Мне очень надо встретиться с одним человеком, а дождаться его негде.

— Хорошо, заходите. Предупреждаю: красть у меня нечего.

— Ну что ты, отец? Как можно?

— Можно, в наш век все можно, — дед повесил ружье на плечо, но тут же снова ухватился за ствол. — Кого это вы там прячете?

— Это моя собака, — сказал Альт. — Она безобидная, не бойтесь.

«Совсем ангел», — с сарказмом подумал я, вспоминая битву с химерой.

— В дом она не войдет, — отрезал старик. — Вон, в сарай — пожалуйста, в дом не пущу.

Овчарка поддержала хозяина коротким «гав». Глаза ее блестели, как у маньяка, увидевшего одинокую девочку.

Альт посмотрел на Миледи, виновато развел руки. Волчица жалобно проурчала, опустив морду.

— И многие знают про телепорт? — спросил дед. — Как часто гостей ждать?

— Уж чего не знаем, того не знаем, — пожал я плечами.

— Ну, ладно. Меня Иваном зовут, а вас…

— Меня…

— Захаром. Племяш мой из Москвы. А ты, — дед кивнул на Альта, — Асланом будешь, закадычным другом Захара. Моя скотина уж как год издохла, так что сарай пустует. Загоняйте свою собаку да бегом переодеваться, пока никто не увидел.

Мы было двинулись во двор, но овчарка снова кинулась нам навстречу.

— Сидеть! — старик так гаркнул, что сели и овчарка, и Миледи. — То-то же, — усмехнулся дед Иван и огладил бороду.

Расторопность хозяина объяснилась в доме. Зал пестрел картинами, которые мог нарисовать только человек, побывавший в Зоне. Кистью правила рука мастера. Я — не ценитель искусства, но на ту мазню невольно загляделся.

— Его звали Маляр, — скорбно сказал дед Иван.

Я обернулся: в глазах старика читалась нестерпимая тоска по ушедшему.