Эрик Сати

После фиаско в Монте-Карло Сати резко отвернулся от классического французского наследия и увлекся художниками и поэтами движения дада, которые продолжали свою деятельность на радикальном фланге. Сати познакомился с дадаистами еще в январе 1920 года, когда прибывший в Париж Тристан Тцара, один из основателей движения, назвал Кокто, Сати и Мийо представителями нового искусства, которое было «единственным выражением современного человека»[192]. К ноябрю того же года Франсис Пикабиа поместил каламбур «Эрик – сатирик» в своем журнале «391», а в следующем январе в иллюстрированном дополнении Le Pilhaou-Thibaou

к журналу «391» были напечатаны две «Заметки без названия» за подписью Сати[193]. Единственное сочинение Сати, которое можно назвать протодадаистским, «лирическая комедия ‹…› с танцевальной музыкой» «Ловушка Медузы», написанная в 1913 году, было первый раз сыграно в мае 1921-го в театре Мишель. Сати сам написал либретто этой абсурдистской театральной пьесы, корни которой, скорее всего, уходят в традиции комедии дель арте, но которая своим странным набором персонажей – Барон Медуза, его дочь Фризетта, ее жених Астольф и слуга Поликарп – предвосхищает дада. Сочинение состоит из двенадцати танцев для самого интригующего персонажа – обезьянки Йонаса. Также в 1921 году Сати знакомится с Ман Реем, на выставке его работ в галерее SIX. Как позже вспоминал Ман Рей, он совсем уже было потерялся в толпе, но «тут ко мне подошел маленький бойкий человек лет пятидесяти и подвел меня к одной из моих картин ‹…› Аккуратная белая бородка, старомодное пенсне, черный цилиндр, черный плащ и зонтик – он выглядел как владелец похоронного бюро или как служащий весьма консервативного банка»[194]

. Сати и Ман Рей направились в кафе, а потом зашли в магазин, где Ман Рей купил утюг, коробку гвоздей и клей. «Вернувшись в галерею, – вспоминает Ман Рей, – я приклеил гвозди к утюгу, назвал это все “Подарок” и добавил в экспозицию. Это был мой первый объект дада во Франции»[195]. Это стало началом дружбы, которая продлится до самой смерти Сати.

Конфликт между сюрреалистами и дадаистами, ведомыми, соответственно, Бретоном и Тцара, медленно тлел до 1923 года, пока Тцара не организовал вечер «Бородатого сердца» (так назывался журнал, который Тцара издавал в 1922 году как орган анти-Бретонской пропаганды). На повестке дня были поэтические чтения с участием Кокто, Филиппа Супо и Поля Элюара, а также представление пьесы самого Тцара «Газовое сердце». Сати в свое время писал в журнал, поэтому Тцара попросил его организовать музыкальное сопровождение вечера, который должен был пройти в театре Мишель. В музыкальную программу, помимо музыки Сати, входили «Три легкие пьесы» Игоря Стравинского для фортепиано в четыре руки и сочинения Жоржа Орика, хотя он и не поддерживал дадаистов. Сати, вместе с пианисткой Марсель Мейер должен был исполнять «Три отрывка в форме груши», но, когда они поднялись на сцену, большая часть публики не обратила на них никакого внимания: в зале уже начались стычки с рукоприкладством, потребовавшие вмешательства полиции, приезжавшей два раза[196]

. Один из присутствовавших позже вспоминал, что Бретон ударил кого-то из публики прогулочной тростью и с силой швырнул другого и многие успели подраться, прежде чем вечер был прекращен[197]. Эти события, конечно же, тоже способствовали скандалу на премьере «Меркурия».

Ман Рей, «Подарок», 1958 год, повторение оригинала 1921 года, ассамбляж

Однако гораздо более важным следствием этого мероприятия дадаистов стало участие Сати в работе над балетом «Отмена спектакля». Этот проект задумали Блез Сандрар и Франсис Пикабиа вместе с Рольфом де Маре, директором труппы «Шведских балетов». Сати нравились постановки «Шведского балета» с момента их появления в Париже в 1920 году, и он обрадовался возможности работы с новой командой, которую композитор рассматривал как потенциальную замену Кокто, Дягилеву и «Русским балетам». Сати видел спектакли «Шведского балета», многие из которых шли на музыку композиторов «Шестерки», среди них поставленные в октябре 1923 года балет «Продавец птиц» на музыку Жермен Тайфер и балет «Сотворение мира» на музыку Дариуса Мийо. Композитор искал возможности поработать с труппой Рольфа де Маре, по крайней мере с 1921 года, когда он предлагал художнику Андре Дерену вместе сделать балет «Суперсинема». Наконец шанс представился в ноябре 1923 года, когда Сати сочинял речитативы к «Лекарю поневоле». Рольф де Маре прислал ему письмо с предложением написать музыку к балету по сценарию Блеза Сандрара, который только что закончил работать над «Сотворением мира» с Мийо. Вскоре после того, как Сати подписал контракт, Сандрар уехал в Рио-де-Жанейро, но успел написать сценарий, как и обещал, а также оставил список из трех художников, которых он считал наиболее подходящими для проекта. Сати выбрал Франсиса Пикабиа, и художник, убедившись, что ему будет предоставлена «полная свобода» и аванс в десять тысяч франков, согласился[198].