Эркюль Пуаро

У своей каюты, ближе к центру палубы, стояла Линнет. Следом вышел Саймон. Пуаро поразился ее виду – сколько блеска, уверенности в себе! Она буквально навязывала всем свое счастье. Преобразился и Саймон Дойл. Он улыбался во весь рот и радовался всему, как школьник.

– Грандиозно! – сказал он, ставя локти на поручень. – Я страшно надеюсь на эту поездку – а ты, Линнет? Такое чувство, словно мы с туристического маршрута ступили на нехоженую тропу.

Его жена с готовностью отозвалась:

– Я тебя понимаю. Знаешь, у меня просто глаза разбегаются.

Она поймала его руку. Он крепко прижал ее к себе.

– Мы избавились, Лин, – проронил он.

Пароход отчаливал. Началось их недельное плавание до Второго порога и обратно.

Сзади серебряным колокольчиком рассыпался смех. Линнет быстро обернулась.

За ними стояла приятно озадаченная Жаклин де Бельфор.

– Привет, Линнет! Вот уж кого не ожидала увидеть! Вы же вроде собирались задержаться в Асуане еще на десять дней. Приятный сюрприз!

– Ты... а как же... – Язык не слушался Линнет. Она выдавила страдальчески-вежливую улыбку. – Я... тоже не ожидала увидеть тебя здесь.

– Вот как?

Жаклин отошла к другому борту. Линнет стиснула мужнину руку:

– Саймон... Саймон...

Дойл сразу утратил благостное умиление. Его затопил гнев. Не в силах сдержать себя, он сжал кулаки.

Они отошли чуть дальше. Оцепенелый Пуаро слышал обрывки фраз:

– ...вернуться, а как?.. а может... – И чуть громче – отчаявшийся, мрачный голос Дойла: – Мы не можем все время убегать, Лин. Надо пройти через это...

•••

Прошло несколько часов. День угасал. Пуаро стоял в застекленном салоне и смотрел вперед. «Карнак» шел узким ущельем. Скалы свирепо караулили сильно и быстро текущую реку. Они были уже в Нубии.

Послышались шаги, и рядом возникла Линнет Дойл. У нее сами собой сжимались и разжимались пальцы; такой он ее еще ни разу не видел. Перед ним был запуганный ребенок. Она сказала:

– Мосье Пуаро, я боюсь – всего боюсь. Ничего подобного со мной не было прежде. Эти дикие скалы, все мрачное и голое. Куда мы плывем? Что еще будет? Мне страшно. Меня все ненавидят. Такого со мной никогда не было. Я всегда хорошо относилась к людям, выручала их, а тут меня ненавидят – просто все. Кроме Саймона, кругом одни враги... Ужасно знать, что есть люди, которые тебя ненавидят...

– Что с вами происходит, мадам?

Она пожала плечами:

– Наверное, это нервы... У меня такое чувство, что мне отовсюду угрожает опасность.

Пугливо оглянувшись через плечо, она бурно продолжала:

– Чем все это кончится? Мы тут в западне. В ловушке. Отсюда некуда деться. Куда я попала?

Она соскользнула в кресло. Пуаро строго, хотя не без сочувствия, глядел на нее.

– Как она узнала, что мы плывем на этом пароходе? – сказала она. – Откуда она могла узнать?

Пуаро покачал головой в ответ:

– Она умна.

– Мне кажется, я уже никогда от нее не избавлюсь.

Пуаро сказал:

– У вас было такое средство. Вообще говоря, я удивлен, как это не пришло вам в голову. Для вас, мадам, деньги не имеют значения. Почему вы не заказали себе частный маршрут?

Линнет потерянно покачала головой:

– Если бы знать... мы тогда не знали. А потом, это трудно... – Вдруг она вспылила: – Ах, вы не знаете и половины моих трудностей. Мне надо беречь Саймона... Он, знаете, такой щепетильный насчет денег. Переживает, что у меня их много! Он хотел, чтобы я поехала с ним в какую-то испанскую деревушку и чтобы он сам оплатил наше свадебное путешествие. Как будто это имеет значение! Какие мужчины глупые. Ему надо привыкнуть жить легко. О частном маршруте он и слышать не хотел – лишние траты. Я должна постепенно воспитывать его.

Она подняла голову и досадливо прикусила губу, словно раскаиваясь в неосмотрительности, с какой пустилась обсуждать свои затруднения.

Она встала.

– Мне надо переодеться. Извините меня, мосье Пуаро. Боюсь, я наговорила много глупостей.

ГЛАВА 8

В простом вечернем платье, отделанном черными кружевами, сама выдержанность и благородство, миссис Аллертон спустилась на нижнюю палубу в кают-компанию. У дверей ее нагнал сын.

– Извини, дорогая. Я уже думал: опоздал.

– Интересно, где мы сидим.

Помещение было заставлено столиками. Миссис Аллертон медлила на пороге, ожидая, когда стюард рассадит людей и займется ими.

– Кстати, – продолжала она, – я пригласила Эркюля Пуаро сесть за наш столик.

– Перестань, мам! – Тим по-настоящему расстроился.

Мать удивленно глядела на него. С Тимом всегда было легко.

– Ты возражаешь?

– Да, возражаю. Проныра чертов!

– Нет, Тим, я с тобой не согласна.

– Все равно, чего ради связываться с посторонним человеком? Когда мы все вынуждены толочься на этой посудине, близкое знакомство обременительно. Мы будем неразлучны с утра до вечера.

– Прости, милый. – Миссис Аллертон была расстроена. – Я думала, тебе будет интересно. Он человек бывалый. И детективные романы ты любишь.

Тим досадливо крякнул:

– В недобрый час тебя осенило, мама. Теперь, боюсь, от него не освободиться?

– Не представляю, как это можно сделать, Тим.

– A-а, ладно, придется привыкать.