Эркюль Пуаро

– Ведь вы гостили здесь перед его отъездом туда. Он не упоминал о намерении съездить к ней? – Пуаро подумал, что в манерах собеседницы появилась большая сдержанность.

– Он сказал, что собирается повидать своего брата Тимоти, но даже не упоминал о Коре. Не войти ли нам в дом? Скоро будет подан ланч.

Она шла рядом с Пуаро, неся срезанные цветы. Они вошли в дом через боковую дверь. Пуаро спросил, словно между прочим:

– Вы абсолютно уверены, что, когда вы гостили здесь незадолго до смерти мистера Абернети, он не говорил ничего интересного – с точки зрения этого дела – о ком-нибудь из членов семьи?

– Вы спрашиваете как настоящий полицейский. – В голосе Элен звучал укор.

– Я и был когда-то полицейским. Сейчас у меня нет официального статуса и нет права допрашивать вас. Но ведь вы хотите знать правду, так, во всяком случае, мне дали понять.

Они вошли в зеленую гостиную. Элен сказала со вздохом:

– Ричард был разочарован в молодом поколении, как это обычно бывает со стариками. Многое в молодежи ему крайне не нравилось, но, поверьте, не было ничего, абсолютно ничего, что могло бы выглядеть как мотив для убийства.

В гостиной Элен взяла китайскую вазу и начала расставлять в ней розы. Когда наконец вид букета удовлетворил ее, она оглянулась в поисках места для вазы.

– Вы превосходно расставили цветы, мадам, – сказал Пуаро. – Я думаю, вы делаете наилучшим образом все, за что ни возьметесь.

– Спасибо. Я люблю цветы. Кажется, они будут хорошо смотреться на этом зеленом малахитовом столике.

На столике, о котором шла речь, уже красовался букет восковых цветов. В момент, когда Элен убирала этот букет вместе с покрывавшем его стеклянным колпаком, Пуаро небрежно поинтересовался:

– Говорил кто-нибудь мистеру Абернети, что муж его племянницы Сьюзен чуть было не отравил клиентку, допустив ошибку при изготовлении лекарства по рецепту? Ах, pardon[13].

Пуаро рванулся вперед... но было уже поздно: прелестная хрупкая вещица викторианской эпохи выскользнула из пальцев Элен. Стеклянный колпак разлетелся вдребезги. Элен издала возглас досады:

– Боже, какая я неловкая! Слава богу, цветы не пострадали. Можно будет заказать для них другое стекло. А пока я уберу их в шкаф под лестницей.

Только после того, как Пуаро помог ей положить восковой букет на полку в темном глубоком шкафу и они вернулись в гостиную, он сказал:

– Это моя вина: я испугал вас.

– А о чем вы спрашивали меня? Я забыла...

– О, не стоит повторять... да я и сам уже забыл.

Элен подошла к Пуаро и взяла его за руку.

– Мосье Пуаро, есть ли на свете хоть один человек, чья жизнь окажется безупречной, если присмотреться к ней как следует? Так ли уж необходимо влезать в жизнь людей, если они не имеют никакого отношения к...

– К смерти Коры Ланскене? Да, необходимо. Проверять нужно буквально все. О, это старая истина, мадам: каждому есть что скрывать. Это относится ко всем нам, это, возможно, относится и к вам. Ничего не следует оставлять без внимания. Вот почему ваш друг мистер Энтвисл обратился ко мне. Я не из полиции. В отличие от них я могу умолчать о семейных тайнах, не относящихся к расследованию. Но я должен знать правду. А так как в этом деле важны не столько вещественные доказательства, сколько люди, то я занимаюсь именно ими. Я должен, мадам, встретиться с каждым, кто был здесь в день похорон. И было бы лучше всего, если бы я мог встретиться с ними именно здесь, в этом доме.

– Боюсь, – медленно сказала Элен, – это будет трудно устроить.

– Не так уж трудно, как вы полагаете. Я уже кое-что наметил. Дом ведь продается. Так, во всяком случае, объявит мистер Энтвисл. Сделка, само собой, может и сорваться, как это часто случается. Он пригласит сюда членов семьи, чтобы каждый из них мог выбрать приглянувшиеся ему вещи – из мебели или что-то еще, – до того как будет назначен аукцион. Это можно будет организовать, скажем, в конце недели.

Элен смотрела на него в упор. Взгляд ее голубых глаз был холодным, почти ледяным.

– Готовите для кого-нибудь ловушку, мосье Пуаро?

– Увы! Мне хотелось бы иметь для этого достаточно оснований. Нет, нет, пока я подхожу к делу совершенно непредвзято. Разумеется, можно было бы устроить некую проверку...

– Например?

– О, тут я и сам еще не до конца все продумал. И при данных обстоятельствах, мадам, лучше, чтобы пока и вы не знали всех подробностей.

– Значит, вы будете проверять и меня?

– Вас, мадам, уже провели за кулисы, если можно так выразиться. Но вот какое дело: молодежь, мне кажется, примет приглашение охотно. А как быть с мистером Тимоти Абернети? Я слышал, он никуда не выезжает из дома?

Неожиданно Элен улыбнулась.

– Думаю, тут вам повезло. Мод звонила мне вчера. В их доме работают маляры, и Тимоти ужасно досаждает запах краски. Он говорит, что это плохо отражается на его здоровье. Полагаю, что он и Мод с удовольствием погостят здесь недельку-другую. Мод еще не очень хорошо ходит. Вы знаете, что она серьезно повредила себе ногу?