Есенин в быту

Галина Артуровна была и волевой, и деловой женщиной, ей было не до высоких эмпирий (душа и прочее). В Есенине она видела не столько хорошего поэта, сколько больного человека, а потому, сходясь с ним, «решила сделать всё, чтобы лечить его. Знала, что если я не помогу, то больше некому подумать о нём. А он уже стоит на краю пропасти».

Бениславская много сделала для материального бытия поэта, но души его не постигла. За своё минутное разочарование в Есенине-человеке она расплатилась жизнью.

Всех жён Сергея Александровича за их безропотное долготерпение пьянства, скандалов и диких выходок поэта можно без преувеличения назвать святыми. За его хамство и чёрную неблагодарность они платили любовью. К сожалению, никого из них Есенин по существу не любил, создав себе воображаемый идеал женщины. Будучи человеком легко ранимым духовно, Есенин мало кому открывался, оберегая свой внутренний мир. Но однажды разоткровенничался и открыл В. И. Болдовкину одну из своих тайн, рассказывая о своём пребывании в Батуми:

– Я почти каждый день бывал на пристани и встречал пароходы из-за границы.

Владимир Иванович спросил, кого же он ждал. Поэт не ответил сразу, но через несколько дней поведал свою тайну:

– Я, Вася, знаю, что она не может приехать, а всё же ждал. Я ждал Анну и творил поэму.

Ждал героиню своей поэмы «Анна Снегина». Ждал образ, созданный его воображением! Помните, читатель, эпизод, в котором герой поэмы получает от Анны письмо и это переворачивает всю его душу:

Письмо как письмо.Беспричинно.Я в жисть бы таких не писал.

По-прежнему с шубой овчиннойИду я на свой сеновал.Иду я разросшимся садом,Лицо задевает сирень.Так мил моим вспыхнувшим взглядамПогорбившийся плетень.Когда-то у той вон калиткиМне было шестнадцать лет.И девушка в белой накидкеСказала мне ласково: «Нет!»Далёкие милые были!..

Тот образ во мне не угас.Мы все в эти годы любили,Но, значит,Любили и нас.

Очень земной и общительный внешне, внутренне Есенин был одинок, о чём и поведал современникам в первых же строках своего последнего стихотворения:

Кто я? Что я? Только лишь мечтатель,Перстень счастья ищущий во мгле,Эту жизнь живу я словно кстати,Заодно с другими на земле.

* * *

Есенин был предельно честолюбив, но до поры и времени умело скрывал это за маской наивного и скромного пастушка. В юности он раскрылся только дважды – Грише Панфилову и Маше Бальзамовой. Первому он называл Иисуса Христа гением, а второй говорил: «Если я буду гений, то…» Не известным поэтом, даже не великим, а только гениальным. Какая амбициозность в девятнадцать лет!

В двадцать пять Сергей Александрович уже более осторожен и на прямой вопрос Нади Вольпин, считает ли он себя гением, замедлил с ответом. Потом сказал, что этот вопрос решит только время. Но Наденька, девушка умная и наблюдательная, заминку с ответом истолковала однозначно: считает. Да и как можно было понять ответ поэта иначе, если уже в начале марта 1918 года он писал:

Говорят, что я скоро стануЗнаменитый русский поэт.

На это заявление критик М. О. Цетлин ответил: «Первый, не первый, но несомненно знаменитый! И столь же несомненно талантливый».

В 1921 году, не дожидаясь кончины А. Блока, Есенин объявил себя лучшим поэтом России, а всемирно известной американской танцовщице Айседоре Дункан представился уже как гений. То есть вопрос о степени своей талантливости волновал Сергея Александровича всю жизнь. Разрешил он его, на наш взгляд, 27 октября 1925 года в следующих строках:

Цветы мне говорят – прощай,Головками склоняясь ниже,Что я навеки не увижуЕё лицо и отчий край.Не всё ль равно – придёт другой,

Печаль ушедшего не сгложет,Оставленной и дорогойПришедший лучше песню сложит.И, песне внемля в тишине,Любимая с другим любимым,Быть может, вспомнит обо мнеКак о цветке неповторимом.

Цветок неповторимый! Действительно, вот уже столетие как читатели именно так и воспринимают Есенина: цветок неповторимый на поле русской классической поэзии!

Приложения

Встречи на московских улицах