Если…

О цели моего приезда тетушка узнала сразу в прихожей, но не проронила ни слова. Она молча сложила в пакет половину своих запасов, включая колбасы, консервы и прочее из холодильника и всякие крупы и макароны из кухонных шкафов. К тому же усадила за стол обедать. Честно говоря, я готовилась к нравоучениям и не знала, чем мне защищаться. Но вместо этого девушка лишь предложила перевести мне немного денег на счет мобильного, чтобы я могла при необходимости хотя бы скидывать ей вызовы. И я упираться не стала. Конечно, это осталось в секрете между нами. Приехав домой с полным пакетом продуктов, вы не поверите, я долго искала место, куда бы все это запрятать. Я не столько боялась того, что это дойдет до Володи, сколько того, что придется делиться, поэтому очень щепетильно отнеслась к подбору тайника. Лучшим и самым надежным мне показался комодик с моей одеждой. Вот именно там, среди своих вещей, я и зарыла свой «клад». Думаю, здесь не будет лишним добавить, что с того самого момента и началась моя борьба за выживание, где все средства хороши. Вечное чувство голода, доводящее до обморочного состояния и адских болей желудка, довольно скоро пересилило мое воспитание и какую-либо мораль, превратив меня в изворотливую, беспринципную девицу. Да, та Таня почти полностью сменила свой облик. В чем это заключалось? Стыдно писать, но… Все началось с мелких краж. Подумать только! Я воровала еду! Не в магазине, конечно, а у своих. Когда спустя пару недель к нам все-таки переехала Альбина с мужем и сыном, я стала часто заглядывать и в их холодильник, который, в отличие от нашего, был всегда полон, и подъедать оттуда все, что было бы незаметно. Причем, если первое время я делала это лишь в их отсутствие, то после… Володя не знал, но тоже, как оказалось, этим не брезговал, только делал это более открыто, из-за чего у них ни на день не стихали скандалы. Я не встревала, лишь наблюдала со стороны, а вскоре и вовсе обратила все себе на пользу. Даже если пропажу вычислят, уже сразу повесят на него, что, собственно говоря, пару раз и случалось. В гостях у Натальи я бывала редко, у родителей – тем более, но везде при малейшей возможности я пыталась наесться так, точно на несколько дней вперед. Однако, увы, питаясь таким образом, сытым все равно не будешь; надо было придумать что-то более постоянное и действенное. И здесь неожиданно открылась положительная сторона проживания в таком маленьком, Богом забытом городке, где все друг друга знают… В магазине в подвале нашей пятиэтажки продавцом работала девушка, лишь на несколько лет меня старше. Очень приятная молодая особа, общительная, жизнерадостная, а главное – не трепливая, что было даже немного дико для этой местности среди нескончаемого круговорота сплетен, слухов и домыслов. Новые лица тут были огромной редкостью и вызывали необычайный интерес. Наслушавшись обо мне всяких сказок, и далеко не всегда добрых, как выяснилось несколько позднее, она, пусть и с осторожностью, первая пошла на контакт. Так, однажды с ней разговорившись, мы подружились. Безусловно, Володя и вся его родня были ей хорошо известны, в чем-то, наверняка, не с лучшей стороны, но она ко всем и ко всему относилась либо ровно, либо с юмором, что меня и притягивало к ней. Я будто бы подпитывалась от нее хорошими эмоциями, часами пропадая у нее на работе. Дружба с ней приносила плоды не только в душевном плане, – хоть это и было тогда немаловажно для меня, но все же не первостепенным. Девушка никогда не отказывала мне в продуктах в долг, зная, что лично я не смогу его вернуть, но веря, что я себе не позволю, чтобы он не был погашен, и обязательно найду решение. В любой момент я могла прийти к ней и взять все, что захочу, причем она не сменила свою тактику даже после того, как к ней в магазин с криками и воплями влетел Володя и, запретив это делать, пообещал не оплачивать более мои счета. (Правда, надо отдать ей должное, за что я ее еще больше уважала, всего за раз она умудрилась напрочь приземлить его эго, чего мне не удавалось сотворить столь долго ни на йоту. Пройдут считанные дни после их скандала, когда муж сам отправит меня к ней одолжить еды. Девушка, выведав у меня, кем я на самом деле подослана, в «услуге» с чистой совестью отказала, как юноша и требовал, настаивая на его извинениях и личном присутствии при каждой «сделке», – а это он считал постыдным, потому и отправлял меня, – чем и нанесла сокрушительный удар по его самолюбию. Дело закончилось тем, что Володя установил мне лимит – максимальный размер суммы задолженности за неделю, которую я все равно часто превышала в силу ее скромности.) Дальше – больше. Придет время, когда я начну обращать себе на пользу и Володино беспамятство после пьянки. Ведь в пьяном угаре поток финансов не контролировался, а значит, это отличная возможность разжиться немного наличными. Не знаю, расценивается ли в подобном случае это как воровство, – скорее всего да, – но я этим и не горжусь, я лишь констатирую факт. Отныне я стремилась быть везде, где будет «веселье», чтобы тщательно отслеживать его ход и управлять ситуацией. Да, я потягивала у Вовы деньги из кошелька, а они, в основном, уходили на пополнение баланса на телефоне и маршрутные автобусы. И да, тогда я не испытывала каких-либо угрызений совести…