Если верить лисам

– И с каких времен снежным лисам подчиняется пламя?

– Я был очень зол, – с невозмутимым видом ответил он.

Когда мою жертву затолкали в тюремную повозку и Мажена вместе со стражниками уехала, Йормэ внимательно посмотрел на меня.

– Что?

– Понять не могу, когда ты стала такой кровожадной?

– Всегда была. Просто раньше старалась держать себя в руках.

Пока еще надеялась, что если буду хорошей, то на меня обратят внимание и мама снова будет любить меня как раньше. До того, как она вышла замуж за человека и родила ему полноценных наследников. Никаких саламандр, никаких полукровок – два человеческих ребенка и одна маленькая драконица.

Но этого не произошло, и вместе с осознанием своей ненужности ко мне пришло и облегчение. Если от меня никто ничего не ждет, значит, мне не нужно соответствовать чьим-то ожиданиям. Значит, я могу быть сама собой.

– Ладно. – Йормэ как бы невзначай приобнял меня за плечи, делая вид, что осматривает улицу. – В любом случае надеюсь, у тебя не войдет в привычку клеймить неугодных. Это может стать проблемой.

– Только если прижигать их на заметных частях тела, – сказала я. Мне понравилось ощущать себя сильной и чувствовать, что я полностью владею ситуацией, но это никак не отменяло того, что у меня могут быть проблемы. Я превысила свои полномочия и покалечила задержанного. Какой бы сволочью он ни был, права вершить самосуд мне никто не давал.

– Не переживай так, – велел лис, заметив мое беспокойство, – он не подаст жалобу. Иначе будет проведено расследование и отделаться штрафом у него уже не получится.

Позже выяснилось, что с этой женщиной и ребенком Йормэ познакомился, когда она впервые пришла писать заявление на своего тогда еще мужа. И стабильно приходила несколько раз в год. Даже после развода. Даже когда ему запретили приближаться и к ней, и к сыну.

Глава 7. Сомнительное предложение

Следующие несколько дней я готовилась к выговору и наказанию из-за пострадавшей мордашки мужчины, имя которого так и не смогла запомнить.

Время шло, а капитан не вызвал меня к себе. И пострадавший от моей несдержанности преступник тоже не показывался. За превышение полномочий мне не досталось и косого взгляда. Даже Мажена, так недовольная видом задержанного, забыла о нем, стоило только вернуться в управление.

Хотя получить порцию нотаций мне все же довелось. Совсем не связанных с моим проступком, что делало ситуацию абсурдной…

Юна ворвалась в кабинет за десять минут до начала обеденного перерыва, запыхавшаяся и взбудораженная, и громко выпалила в пустоту:

– Отпустите Вейю со мной на обед! Пожалуйста!

Йормэ непонимающе посмотрел на нее, потом перевел взгляд на меня.

– Пожалуйста? – не очень уверенно произнесла я.

Юна выглядела странно, ей определенно нужно было что-то мне сказать.

– Проваливайте, – проворчал лис, возвращаясь к своим делам.

Уже в коридоре, крепко держа меня за руку, Юна по своему обыкновению пожаловалась:

– Все утро пришлось работать без перерывов, чтобы пораньше на обед уйти.

– Видимо, у тебя ко мне очень важное дело, – серьезно кивнула я, даже не думая язвить. Если она работала все утро, не отвлекаясь по малейшему поводу, значит, разговор нас ждал и правда серьезный.

По широкой светлой лестнице мы спустились на первый этаж, тихий и малолюдный в это славное предобеденное время, и прошли в западное крыло, к столовой. На пороге, замерев на одну секунду, Юна с осуждением произнесла:

– Тебе нужно прекратить общение с капитаном Мэранном.

Я не сразу поняла, о ком идет речь. Привыкла за последние дни называть его Дайном, пусть и не вслух.

– С чего бы это?

– Такие связи могут тебе навредить. Ты же знаешь, что о нем говорят.

Юна была такой с самого нашего знакомства: каким-то невероятным образом все сплетни всегда доходили до нее, и самое удивительное – как правило, она верила каждой из них.

– И что? Если я продолжу с ним общаться, меня запишут в его подельницы?

Столовая была еще полупустой и тихой, но раздаточный стол уже был полностью готов к приходу посетителей. На обед, сводя меня с ума ароматом, сегодня было томленое мясо, и я, не раздумывая, поспешила за своей порцией.

Юне пришлось сдерживать свое возмущение, пока мы не получили подносы и не сели в уединенном уголке подальше ото всех.

– А что, если так и будет? Вдруг тебя начнут избегать? Подумай о своей репутации! Ты правда готова все потерять из-за одного человека?

– Юна, перестань…

– Нет! Я беспокоюсь о тебе. Все видят, какие у вас близкие отношения. И многие обратили внимание, что обедать в столовой капитан стал после твоего появления! Ты должна прекратить с ним всякое общение. Прошу, подумай о себе.

Я не могла поверить, что ей хватило наглости говорить мне нечто подобное.

Чтобы я прекратила общение с человеком, который мне симпатичен, в угоду тем, кого я даже не знаю?

– Скажи, если я не послушаюсь и это вызовет общественное недовольство, тогда ты, как и все, отвернешься от меня?