Этюды о моде

Этот головной убор высоко ценился среди дворян. В 1548 году из-за одного только берета, взятого взаймы, судился чешский дворянин Ян Младший из Вальдштейна с аристократической семьёй из Бибрштейна. Чешский блюститель нравов Шиман Ломницкий весьма резко крити­ковал эту моду, называя её "чужеземный наряд с перьями", и особенно среди сословия ремесленников и подмастерьев.

В эпоху романтизма берет становится популярным среди представите­лей искусства, в первую очередь художников.

Береты сохранились до наших дней. Его не только носят, но и при­меняют в "спортивных" состязаниях на дальность броска. Француз Жак Портале во время последнего состязания умудрился метнуть свой берет на 26 метров и стал чемпионом мира...

Известный парижский модельер Пьер Карден сказал однажды: "Чтобы создать моду, надо выйти на улицу". Однако, основания для такого умо­заключения появились задолго до рождения "короля" моды, ещё в эпоху Людовика Четырнадцатого. Так, во время прогулки у фаворитки короля мадемуазель Фонтанж растрепались волосы. Она завязала их повязкой, украшенной накрахмаленными кружевами. Это понравилось королю. С тех пор несколько поколений модниц стали носить шляпу "фонтанж" - высо­кую башню из накрахмаленных кружев, лент и тюля на проволочном кар­касе.

Но это было ничто по сравнению с огромными шляпами времён Марии-Антуанетты. Сделанные из проволоки, соломы, фетра, тюля и тафты, укра­шенные лентами, цветами и брошками, такие шляпы достигали в высоту до семидесяти сантиметров.

Шляпа то и дело становилась символом. Она угодила даже в герб швейцарских городов, который сохранила для нас Лейпцигская хроника 1701 года. В средние века на рыночных городских площадях день тор­говли начинался водружением колпака на высокий столб. Когда колпак снимали, ни покупать, ни продавать запрещалось. Тогда же прикоснове­ние шляпы рукой означало подтверждение какой-нибудь сделки или соглашение о купле-продаже. Молодые люди, вступая в брак, дарили друг другу шапочки - это было залогом любви и дружбы в новой семье. Позд­нее при заключении брака невеста водружала на голову жениха шляпу как символ его господства, а он дарил ей кольцо или перстень.

Но шляпа была не только символом свободы, но и унижениями позора. В XIII веке аморальных женщин привязывали к позорному столбу с шляпой из лисьих хвостов, а немецкие и французские банкиры, совер­шившие обман, получали как "украшение" шляпу позора. Шляпа была символом государственной и церковной власти, а также академической и военной степени.

Одной из наиболее популярных шляп на протяжении веков была треуголка, которую носили как мужчины, так и женщины. Эти головные уборы надевали как придворные, так и военные.

Во времена правления Людовика Четырнадцатого стали носить пари­ки больших размеров, поэтому шляпу стали держать в руках или под мышкой. Распространилась мода присутствовать при дворе с непокры­той головой. Позднее треуголка изменилась по форме, появилась более лёгкая шляпа, названная двууголкой.

Двууголка стала частью формы чиновников разных учреждений, в некоторых странах её носят до сих пор. Эти шляпы /двууголки и треугол­ки/ носились и в странах Западной Европы, и в России /с петровских времён/ и в Америке.

Ремесленникам, изготовлявшим головные уборы, был простор для вы­думки и фантазии, гарантировался спрос. Для головных уборов исполь­зовали суконные, шерстяные, шёлковые ткани, фетр разного сорта. А в простонародье использовались стебли рисовой, бамбуковой соломы, корни кустарника, деревьев, обработанные специальным способом.

Жозефина Богарне возвеличила творца моды ампир - портного Леруа, который одевал по последней моде весь императорский двор. Он счи­тался лучшим парижским портным. Из приходно-расходных книг Леруа видно, что для своих заказчиц он создавал не только индивидуальные модели, но и предлагал к ним специальные шляпы и, кроме того, особую парфюмерию, что позже стало обычным делом французских салонов.

Несколько позже, осенью 1815 года, при известном салоне портного и любителя искусства Жака Дусе основывается первое небольшое про­изводство шляп. Портные тогда присвоили себе возвышенный титул "академики". Они имели собственные мастерские, которые были чем-то сродни между ателье и мануфактурой, где работало несколько сот работниц.

Вот что сообщалось в книге "Дамские моды XIX века",вышедшей в Санкт-Петербурге в 1899 году: "…С 1815 года по 1830 год насчиты­вается более десяти тысяч различных форм шляп и чепчиков! Модные журналы почти перестали говорить о платьях и почти исключительно посвящали свои страницы описаниям шляп и их изображениям; были шля­пы из итальянской соломы, из плюша, кивера из бархата с султанами, шёлковые шляпы с массой цветов, токи а ля полонез, шляпы - фуражки австрийские, чалмы моабитские, чепчики из кисеи и из бархата, отде­ланные тюлем...

В 1827 году египетский султан прислал в дар Карлу Десятому ог­ромного жирафа, зверя, раньше невиданного в Париже, и тотчас же по­явились шляпы а ля жираф, кушаки, лифы, мужские шляпы и галстуки - всё стало носить имя диковинного зверя...".