Этнос в доклассовом и раннеклассовом обществе

В некоторых случаях выявлена тенденция к совпадению таких генетически более или менее однородных районов с культурно-языковыми[195]. Эту тенденцию, по-видимому, следует объяснять влиянием социально-культурных факторов на характер брачных отношений. Так, у западных аранда при отсутствии каких-либо строгих правил эндогамии, большинство браков заключалось в местной среде, т. е. в среде, однородной в культурно-языковом отношении. Это вызывалось тем, что в прошлом все мужчины в силу обязательств перед тотемической группой должны были после заключения брака оставаться в своих группах. Описанное правило соблюдалось с тем большей тщательностью, что люди могли достигнуть полного социального статуса только в пределах своих локальных групп[196].

Сходная ситуация наблюдалась и в Западной пустыне, где обладание тотемом отца существенно упрочивало социальное положение людей. Еще большее значение имело наследование одного и того же тотема с отцовской и материнской сторон, так как оно усиливало шансы стать главарем локальной группы. Поэтому аборигены Западной пустыни предпочитали заключать брак с женщинами, обладавшими теми же тотемами, что и они сами[197].

Дж. Бердселл и Н. Тиндейл, вопреки некоторым своим оппонентам, издавна отстаивают цифру 450–500 человек как средний показатель величины племени у охотников и собирателей[198]. Они же впервые показали, что эта величина не связана с какими-либо экологическими особенностями обитания тех или иных племен, а, следовательно, является результатом действия определенных социальных механизмов.

В последние годы удалось выяснить характер таких механизмов, связанных с особенностями брачных систем у охотников и собирателей. Ш. Уошборн и Б. Уильямс подсчитали, что в среднем именно такой размер племени требуется для нормального функционирования брачных отношений в условиях характерного для охотников и собирателей стремления избежать инцеста и свойственных им демографических показателей (рождаемость, смертность, соотношение полов и т. д.)[199]

.

Независимо от них Г. Уобст путем математических расчетов получил для нормального брачного сообщества охотников-собирателей цифру 175–475 индивидов[200]. Еще дальше в этом направлении продвинулся А. Йенгоян. Ему удалось убедительно доказать связь между эффективностью определенных брачных систем и размером народонаселения. Выяснилось, что заключение брака между двумя половинами (фратриями) требует 250–300, система секций (4 брачных класса) — 550–600, а система субсекций (8 брачных классов) — 1100–1150 человек. Поэтому уменьшение размера племени ниже указанной нормы сразу же приводило к росту межплеменных браков[201]. Таким образом, не будучи формально эндогамной единицей, австралийское племя представляло собой реальную самовоспроизводящуюся и в биологическом и в социально-культурном смысле общность, до некоторой степени способную существовать в изоляции, хотя на практике эта возможность никогда не реализовалась

[202].

Отсутствие изоляции и более или менее интенсивные межплеменные контакты размывали культурные границы и вели к образованию культурных общностей, охватывавших несколько племен. На этот факт впервые указал А. Хауитт[203], а вслед за ним Б. Спенсер и Ф. Гиллен попытались выделить несколько культурных блоков[204]

. Однако уже они отметили, во-первых, случаи отсутствия какого бы то ни было лингвистического единства у племен, входивших в эти общности, а во-вторых, различное географическое распространение разных культурных элементов и вследствие этого — несовпадение границ культурных блоков, определенных по разным критериям.

Картину еще более осложнял непрекращавшийся процесс заимствования, в результате которого группы, входившие в единую общность, могли различаться по отдельным особенностям культуры и социальной организации. Как убедительно показал Т. Стрелов, независимо от того, считать ли аранда одним племенем или группой племен, эта общность включала несколько подразделений, существенно различавшихся по обычаям, церемониям, мифологическим представлениям, социальной организации и диалектам[205]. Так, у западных и северных аранда субсекции существовали издавна, тогда как у южных аранда до начала XIX в. имелись лишь секции; впоследствии южные аранда позаимствовали субсекции у северных и западных аранда[206].

Вообще такие особенности культуры, как деление на секции и субсекции, корробори, обряды обрезания, погребальные ритуалы и т. д., не были раз и навсегда связаны с какими-то определенными племенами. Их заимствование и распространение наблюдали, в частности, и современные этнографы[207]. Материальная культура аборигенов была чрезвычайно проста и столь же легко заимствовалась, и неудивительно, что этнографы отмечали ее гомогенность на обширных территориях[208].