Это были мы (СИ)

У него была личность, и вместе с тем, он помнил, что другие хотели стереть эту личность в порошок. Так произошло не только с ним: многие погибли ради бессмысленного эксперимента и прихоти одного человека. Некому было оплакивать их могилы. Некому было отомстить за то, что сделали.

Не хотелось надеяться впустую, но Фенрис рассчитывал, что встретит их в клинике.

Таким ублюдкам всегда сходит с рук, возможно, у него получится исправить статистику? Судьба ведь подкинула ему этот шанс не просто так.

Покамест, всё складывалось на удивление гладко.

Он думал о Хоук… И понимал, что больше всего сейчас боялся не за свою, а за её безопасность. Всё, что Фенрис мог сделать — дать ей надежду на спокойное будущее, и ему было неважно, какой ценой это обернется.

Он хотел убить Данариуса. Хотел стереть это ублюдка с лица Земли навсегда.

В груди болело, едва он вспоминал о том, как прижимал хрупкое тело Мариан к своей груди.

Непозволительная слабость! Он не имел на это никакого права. Пока жив человек, сделавший его таким… Он не имел права ни на что!

Мотоцикл ревел, оставляя позади клубы пыли, Фенрис смотрел на горизонт впереди. Ему казалось, что он видит всю свою жизнь как на ладони.

Всё вело к тому, что происходит сейчас… Всё его прошлое, погрязшее в страхе и ненависти, вскормленной одним единственным человеком. Данариус хотел создать оружие: гибкое, податливое сознание, универсальную избирательную память, безоговорочное подчинение.

И ему правда удалось.

Воспоминания о людях, которых Фенрис убивал по его приказу сейчас вызывали лишь покалывание где-то в затылке, но вместе с тем, они же оставляли в его груди пустоту.

Себастьян бы сказал, что Фенрис больше не ведает раскаяния. Ну, а Хоук…

Хоук бы остановила его… предложила во всем разобраться. Она хотела помогать и быть рядом… Хотела понимать и чувствовать его.

Неужели такое создание как он заслуживает любви?

Потерял счет времени… Кажется, прошло уже три часа? В баке вдруг что-то защелкало, скорость начала стремительно падать. Он притормозил на обочине и растерянно уставился на блестящий в лучах утреннего солнца корпус мотоцикла.

Стрелка топлива была на нуле.

Мимо стремительно пронеслась стая каких-то птиц. Фенрис огляделся. Дорога была пустой, на горизонте позади едва различалась какая-то фура.

У него не было средств, чтобы заправиться. К тому же, даже если бы какой-нибудь сердобольный водитель решился залить в бак пару литров, этого все равно оказалось бы недостаточно, чтобы добраться до цели.

Фенрис откатил мотоцикл в придорожные кусты и встал возле обочины, выставив в сторону дороги руку с поднятым вверх большим пальцем.

Водителем остановившейся фуры оказался средних лет мужчина с густой темной бородой. Он был одет в клетчатую фланелевую рубашку с закатанными рукавами, на голове красовалась кепка с той же эмблемой, что и на его транспортном средстве.

— Ты что, с луны свалился? — усмехнулся бородач, высунув голову через ветровое стекло.

— Почти, — Фенрис попытался придать своему лицу доброжелательное выражение.

— Вид у тебя какой-то потрёпанный, — мужчина тем временем продолжал строить предположения.

Его взгляд задержался сначала на кожаной куртке, потом на тренировочных штанах и наконец скользнул к кроссовкам.

— Далеко идешь? — наконец скептически поинтересовался он.

— До Портленда не подбросишь? — с надеждой в голосе поинтересовался Фенрис.

Шофер присвистнул и многозначительно посмотрел на поля, раскинувшиеся вдоль дороги. Секунды он словно раздумывал над чем-то очень важным, а затем, все-таки махнул рукой.

Фенрис встал на подножку, крепко ухватился за ручку двери, подтянулся и ловко запрыгнул в салон фуры.

Внутри было жарко, пахло табаком и мятной жвачкой.

— Работу ищешь? — осторожно спросил шофер, когда машина тронулась с места.

— Наверное, — невпопад ответил Фенрис, и тут же почувствовал, повисшее в воздухе напряжение.

Взгляд метнулся в сторону мужчины, он обратил внимание на его руки. Мозолистые, с загрубевшей кожей. На щеке угадывался наполовину скрытый за бородой шрам, взгляд был каким-то задумчивым и печальным. Он больше напоминал ему отставного военного, а не дальнобойщика.

— Не сердитесь на меня, — вдруг честно начал Фенрис. — Я попал в затруднительное положение…

— Это я и сам заметил, — мужчина потянулся к козырьку от солнца и вытащил оттуда мягкую пачку сигарет. — Будешь? — предложил он, и парень мотнул головой.

Бородач пожал плечами, воспользовался прикуривателем и с наслаждением затянулся.

— Меня Блэкволлом звать.

— Фенрис. Если хотите знать, как я здесь оказался… — начал было он.

— Да брось ты! — мужчина прокашлялся. — Я просто люблю ко всему приглядываться. Профессиональная привычка, видишь ли… В дороге есть время подумать.

Колеса фуры с монотонным шуршанием скользили по шоссе. Сливаясь в мутное пятно, дорога с головокружительной быстротой проносилась перед глазами.

— У вас ведь тоже есть что скрывать, — заметил вдруг Фенрис.

Блэкволл мельком глянул в его сторону.

— Вы не всегда водили эту фуру, не так ли?

— С чего ты взял? — недоверчиво пробормотал бородач.