Это - Гана

Еще часа два ехать до Болгатанги, самой северной точки нашего пути. Мы живем последние дни в Тамале, центре Северной области, откуда и ездим в другие места.

Гана невелика, но до чего разнообразна она! До чего быстро меняются пейзажи! Километров сто с небольшим от Тамале до Болгатанги, а уже другая страна.

Равнина вокруг Тамале плоская, как стол. И покрыта саванным лесом. Деревья уже невысоки, и узловатые стволы их изогнуты резким климатом тех мест. Они стоят довольно густо, лес просматривается только метров на сто вглубь. Деревни там встречаются не часто, они сравнительно велики — несколько десятков домов, порой глинобитная мечеть, похожая на термитник-переросток. Сам город Тамале, окруженный широким кольцом круглых хижин, довольно большой город для тех мест — асфальтированные улицы, кинотеатры и отделения аккринских универмагов.

А подъезжаешь к Болгатанге, к северной границе, и все меняется. Саванна уже больше похожа на степь, чем на лес. Отдельные деревья или купы их разбросаны по склонам невысоких холмов, что становятся все круче и выше, чем ближе к границе. Деревни исчезли. Зато в беспорядке раскиданы по степи группы хижин, по пять, семь, окруженные общим забором, — там живет одна большая семья. Хижины разукрашены геометрическими узорами — здесь уже другие племена. Климат еще резче, чем в Тамале. Ночью прохладно, днем печет, сухость воздуха такая, что через минуту после того, как напился, тянет пить снова и снова, трескаются губы и чувствуешь, какая сухая у тебя кожа, особенно когда едешь со скоростью километров сто — как будто находишься в мощной сушилке.

Где-то в этих широтах, только западнее, наши летчики, которые работают на вертолете, подаренном Советским правительством Гане, видели стадо диких слонов.

Нам слонов увидать не пришлось. Зато вчера, в Тамале, мы были на станции водоснабжения, и там произошла необыкновенная встреча с одним из представителей ганской фауны.

Инженер станции провел нас к резервуару — круглому пруду, метров триста в диаметре. Вода туда поступает из Черной Вольты во время дождей, и оттуда ее забирают в сухой период, когда с водой на севере очень туго. Мы стояли на крутом склоне дамбы, облицованном крупным булыжником, и Орлов заметил, как по поверхности воды медленно ползут черные точки.

— Что это?

— Крокодилы.

— В резервуаре?

— Да. Это самая главная загадка, с которой мне тут пришлось столкнуться. Резервуар существует лишь несколько лет. Воду в него напустили по трубам с фильтрами из Вольты, до которой тридцать миль. Ближе ни одного водоема нет, сухая саванна. В общем, появиться им неоткуда. А живет их, мы подсчитали, уже больше сотни в пруду. Загадка.

Инженер развел руками.

Черные точки крокодильих глаз пропали. Тихий резервуар. Трубы.

— А как вы с ними боретесь?

— Никак не боремся. Они нам не мешают. Сквозь фильтр крокодилу не пройти. А так он ничем не отличается для нас от рыбы. Ведь рыба может жить в водоеме, откуда забирают воду?

— Может.

— Ну вот. На качестве воды крокодилы не отражаются. Могу показать результаты анализов. Вот будете дальше на севере, увидите в Навронго пруд со священными крокодилами. Они там покрупнее. Но плохо себя ведут. Не читали на той неделе газету? Они утопили жреца, который их кормил. Да, да, утащили в воду, и жрец захлебнулся. Удивительная неблагодарность.

Впереди наметилось скопление хижин. Болгатанга. Там нас ждет подрядчик Файорси, чтобы показать, как трудятся предприниматели.

Но мы сначала едем в Строительное управление.

Обширный двор завален мешками с цементом, досками, арматурой. Мы видели много строительных управлений в Гане, побывали во многих городах, но нигде так, как в Болгатанге, не чувствуется кипение стройки. Несколько лет назад Болгатанга была большой деревней. А теперь, куда ни посмотришь, леса, бульдозеры, белые стены новых домов. Если южнее, к примеру, тот же Тамале — уже сложившийся город, с улицами и домами, построенными лет хотя бы двадцать назад, то в Болгатанге все новое, все строится.

Начальник управления, маленький цейлонец, приехавший по контракту, очень соответствует духу города. Он молод, подвижен и деятелен. Он не скрывает гордости человека, имеющего непосредственное отношение к рождению новой столицы севера. Его кабинет похож на боевой штаб. Звонят телефоны («Станция, дайте мне Геологическое управление!», «Станция, сколько раз просить ветеринара!»), вбегают прорабы и механики. Во время разговора с нами цейлонец поминутно извиняется, вскакивает и исчезает в соседней комнате, где идет какое-то совещание.

— Да, мне звонил Смит из Такоради, что вы приедете. Я вам все покажу, у нас есть, что показать Конечно, для вас это мелко и неинтересно…

Он останавливается. Ему хочется, чтобы его разуверили. Мы горячо разуверяем. Нам в самом деле интересно. И не из-за масштабов строительства. В той же Гане есть стройки и покрупнее, но ведь мы сейчас Находимся на крайнем севере Ганы, в местах «диких и весьма отдаленных». Вот он, почти что центр Африки.