Евангелие от Андрея

– Ты не только прозорлив, но и мудр пришелец. Бери, он твой. Вернешь его на этом капище, – волхв задумался, – И еще привезешь от ворот Нави, черный валун. Положишь на курган Олега, упокоишь его душу. Бери, – он взмахнул рукой. Голова Дракона опять превратилась в голову Зверя-медведя, – Ступай. Пусть с тобой рядом идет удача. Ступай Андрей.

Тот, кого назвали именем Андрей, повернулся к выходу.

– Ступай, ступай, ступай…, – зашелестели спрятавшиеся по углам тени.

– Встретимся еще, – задорно ответил Андрей.

– Встретимся еще, еще, еще…, – эхом отозвалось в горнице.

– Не забудь Велеса ублажить перед дорогой, – в спину сказал ему волхв, – Будешь омут проходить, не забудь красну девицу ему в подарок отправить.

– Да не одну…, – отозвался Андрей.

– Дай Велес тебе сил! – шепнул старик.

– Сил, сил, сил…, – опять зашелестело по горнице.

– Не в силе бог! …А в правде! – громко ответил рыжий, не поворачивая головы.

Павел услышал звуки музыки как бы издалека, как бы через вату. Очнулся. Тело было легкое, голова светлая и вообще ощущалось все как-то радостно. Он протянул руку, взял рюмка абсента выпил, поискал глазами Антона. Того рядом не было. Он поднял глаза, Антон сидел у стойки бара рядом с роскошной дамой. «Бабник», – не зло подумал Павел. Выпадать из старинного мира не хотелось, он взял мундштук, глубоко затянулся.

Лодьи пошли вниз по течению Волхова, оставляя по левому борту городок Велеса. Проходя мимо последнего кургана в городке мертвых, на вершине которого смотрел на все вокруг своими тремя головами каменный Велес, Лукомысл вспомнил слова старого чародея. «Не забудь Велеса ублажить перед дальней дорогой». Он еще раз взглянул на этого северного бога. Мордой Медведя смотрел он на юг на новую крепость на стрелке. Лицом человеческим на реку перед собой, по которой шли лодьи. А разинутой пастью Дракона-змея на север, туда, где в дымке терялся путь, по которому они должны пройти. Почти у самого борта вода потемнела, какой-то неземной чернотой. Как будто из самой Нави выплыла эта смертная тьма. Лукомысл понял – омут Велеса. Это сюда бросали девушек, предназначенных в служки суровому богу этих мест. А может и не суровому, может девушкам тем было это в радость и в награду, такое служение. Он не знал этого, но его Вера не позволяла ему людей в жертву приносить, пусть и по их воле.

Он смотрел, что будет делать рыжий вожак. Андрей подошел к борту, разжал кулак. Из ладони нырнули в глубину омута разноцветные слезинки. Глазки. За каждый из них можно было раба купить или рабыню в услужение.

– Возьми Велес мой дар! Купи себе девок красных по своему нутру и по своей воле! – тихо сказал Андрей.

И, кажется, подернулся омут золотой поволокой. Так ответил ему чужой Бог. А со стругов и драккаров сыпались в черную бездну омута глазки. Сыпались, как разноцветный и праздничный дождик, играя радугой над черной глубиной. И Велес принимал дар ото всех. От своих и чужих. От венетов и варягов, от волхвов и воев, ото всей Руси собравшейся в поход и не забывшей его, старого бога этих мест. И все ярче светил переливчатый мостик над темной водой, все ярче разгоралась радуга-дуга.

– Андрей, – тихо сказал за его плечом Лукомысл, – Знаешь, как день поминовения мертвых называется? – сам ответил, – Навий день, Мертвецкий великий день, – помолчал, добавил, – А еще Радуницей его называют. Значит, угодил ты Велесу, если он тебе мостик Навий над своим омутом выстроил. Значит, принял наши дары Святобор медвежий бог. Указал нам путь-дорожку в царство мертвых. Поехали… еще бы, …и вернуться! – он не весело улыбнулся, но крепко сжал плечо Андрея, как бы подтверждая, – Не боись, я с тобой!

Антон умело пытался разговорить девушку. Она была действительно достойна того, что бы оторваться от кальяна. Высокая, статная, в обтягивающем ее стройную фигуру свитере, больше похожем на кольчугу, чем на одеяние для танцев. По плечам почти до пояса струились естественные белокурые волосы, чуть с рыжинкой. Антон был знаток женских штучек, но он безошибочно определил, что это их естественный цвет. По лбу волосы были перехвачены золотым ободком с маленьким камешком, напоминающим глаз то ли насекомого, то ли пресмыкающегося. Антон бы сказал змеи, но девушке этот образ не подходил. Ей подходил образ рыси. Почему у него в мозгу сразу выскочило это сравнение, он объяснить не мог. Однако все повадки ее, все движения, напоминали повадки кошки, но не домашней, а страшной дикой кошки. Рыси, как он точно определил для себя. Она повернулась к нему, и он окончательно укрепился в своей мысли. На него смотрели лукавые зелено-рыжие кошачьи глаза.

– Меня зовут Антон, – галантно представился он, – А вас?

– Айно, – промурлыкала она в ответ.

– Вы финка?

– Карелка, скорее карелка, – странно ответила она.

– Вы танцуете?

– Танцую,…но сейчас я немного отдыхаю.

– Я могу составить вам компанию?

– Конечно. Эта стойка не моя наследная территория, – она улыбнулась, показав белые острые зубки.

– Спасибо, – Антон щелкнул пальцами, – Два коньяка, если дама позволит.